Игра в наемника. Книга 2. Анна Хешвайн

свою пустоту.

      – Не спеши, – сказал он как можно мягче. – Я не скоро вернусь.

      – Не уходи, – взмолилась она, цепляясь за его руку. – Не бросай меня, не надо. Что я сделала не так? Я все исправлю. Дай нам шанс. Дай мне шанс. Все будет хорошо, клянусь.

      Это было лишним. Этого Рей не любил больше всего. Вот в чем корень его глубинной нелюбви к этой женщине. Она не была той, которую он мог бы любить. И Майю не мог. Та, которую он мог бы любить, никогда не стала бы умолять.

      Я знал это с самого начала. И знаю, кто нам нужен на самом деле.

      «Анцафел-то тебе зачем?»

      Да пропади она пропадом эта Анцафел. Чем чаще она возникала в мыслях, тем сильнее хотелось закопать ее поглубже под землей, где ни один сильф не сможет помочь ей. Стоило оставить ее в Лесу Теней. Не спасать.

      Анцафел? Нет, не сейчас. Сейчас только Роза. А затем Ронаш. После Лафей – она все еще жива, я слышу ее дыхание, как она заикается, когда начинает говорить. Ты хорошо постарался, но все же не довел дело до конца. Пора положить конец ее жизни. А уже после них – Тереза Анцафел.

      «Ты и ее убить хочешь?» – Рей сглотнул. Пусть он уже был на грани ненависти к ней, но отдавать на растерзание собственному демону тоже не хотел.

      Она не дает мне покоя. Забирает его и не отдает. Так не может быть.

      «Из-за нее ты снова заговорил?»

      Из-за нее ты стал меня слышать, человек. Но говорил я и раньше. Всегда.

      Лима все продолжала молить его, хоть большинство ее слов стихало под громким голосом демона, царствующим в голове уже полноправно.

      – Не унижайся, – тихо проговорил Рей, – имей гордость.

      Она закрыла рот руками, непрестанно всхлипывая. Темные глаза как никогда похожи на штормовое море, в котором можно утонуть.

      Он ушел, оставив Лиму одну. Вдохнул полной грудью ночной осенний воздух, сплетенный из палой листвы, сырости от дождя, натопленных деревенских печей. Хороший воздух, добрый.

      Прокаркали над головой вороны. За ними тенью скользили грачи, почти неотличимые в этой темноте.

      К дому некроманта Рей пришел быстро. Даже не имея прежнего зрения, он все еще сохранил хорошую память, потому с легкостью обходил притаившиеся корни, ямки и хитрые землистые уступы, радеющие над мыслью наградить кого-нибудь вывихом голеностопа.

      Как и Рей, Нохой поселился на окраине деревни. Точнее, это деревня построилась так, что старый некромант остался на ее окраине. Рей хорошо относился к некромантам. Они настолько были в своем мире, что слыли абсолютно бесхитростными товарищами. Особенно старые. Молодые еще, быть может, чудят направо-налево, а вот старые, уже подернутые разложением и тленом, они влекут свои бренные кости, застыв на границе жизни и смерти. Они не видят смысла обманывать, юлить, делать подлости. Они уже одной ногой в могиле.

      – Чего тебе? Почему не спишь, когда положено? Или чувствуешь, что смерть близка?

      Рей молча вскинул брови, уставившись на Нохоя. За старческой спиной горели зеленым огнем свечи, фигурные тени блуждали по стенам обветшалого дома. Вопреки бытующим мнениям, пахло из дома некроманта