Гвозди. Игорь Надежкин

кухни до одури скучные.

      Забыть кровати провизорного,

      Где воздух прогнил удушливый.

      Забыть улицы городка крошечного.

      Забыть взгляд равнодушный.

      Забыть все эти места.

      Раз и навсегда их забыть.

      Навсегда забыть, что однажды,

      Мы захотели жить.

      Завтра

      Завтра будет обычный день.

      Люди встанут, пойдут на работу.

      Встань и ты, и пальто как обычно надень.

      Отгоняя сон сквозь зевоту

      Затем вниз, за ступенью ступень.

      Рутина и быт, как смерть неизбежны.

      Завтра будет обычный день.

      День без рук нежных

      Усталость

      Три дня не выходил из дома –

      Закрылись, с женой и пили чай.

      Не отвечал на звонки знакомых,

      Наплевал на плывущий по городу май.

      Я просыпался утром лениво,

      Не сдирая шторы с окон,

      Готовил завтрак любимый

      И шел курить на балкон.

      До ночи лежали в постели.

      И так трое суток к ряду.

      Пока улицы шумно галдели,

      Облачаясь весенним нарядом.

      И все что снаружи серым казалось.

      Я лежал – ванну налив до краев.

      И так и не понял – это усталость,

      Или годы берут свое.

      Город в котором…

      Я застрял в городе невероятных высоток,

      грязных ночлежек и слишком пафосных баров.

      В городе, совершенно пустых сердец,

      И слишком полных тротуаров.

      В котором я,

      Непростительно бледен и сер.

      В котором, мне нет места

      Среди важных до ужаса дел.

      Слова здесь искусственны,

      Как полиэтилен.

      От дождя спасет,

      снующий метрополитен

      Спустился. Толпа давит.

      Давит толпа. Толпа чертовски давит.

      Безразличие тысячи глаз ранит.

      И так метаться. От станции к станции.

      Но мне это даже нравится.

      Потом, в безудержность, миллиона истоптанных улиц.

      К миллионам истоптанных лиц.

      Которые слишком устали топтать миллионы

      Истоптанных улиц и лиц.

      И прячутся под сотней замков, от тысяч

      Воров и убийц.

      О которых, говорят в новостях обыденно,

      Но никто их в общем-то и не видел.

      Зато видели, как в переходе пинали,

      Упавшего на землю осетина.

      Увидели и прошли мимо

      Ведь этого требует город, в котором я застрял.

      Сойдя на людный вокзал.

      Город, от которого веет депрессией

      И желанием броситься на холодные рельсы.

      И умереть пред величием дворцов и сказочных парков.

      Растянутых словно на сотни акров.

      Самой бесценной земли,

      На которой поселят тех, кто навечно осел на мели.

      И в этом, слишком большом городе,

      Мне слишком не хватало места.

      Я чувствовал себя неуместным.

      Слишком большим для этих людей,

      Слишком