Первый воин. Рина Тилова

операционной потом вылетел как ошпаренный, вернулся ни жив ни мёртв, коньяком разит за километр!

      – Ох, Господи помилуй! Да неужели? Я же её ещё маленькой девочкой помню, Сергей Вячеславович сердечко ей по кусочкам собирал! А Леночка наша Котова, уж сколько хлопотала над девочкой! Горе-то какое!

      – Горе, Светочка, горе! Их таких у нас сколько, страшно подумать, это у Богданова всего двое!

      – Сплюнь и не каркай! – рассердилась женщина с уставшим голосом.

      – Ведь я тоже после работы за продуктами туда заходила почти каждый день. Удобно же, и цены хорошие, – не унималась болтливая женщина.

      – Да что ты за человек такой? Всё о себе!

      – А о ком мне ещё, Света?

      Голоса теперь уже спорящих медсестёр удалились. А у меня пересохло в горле и защемило где-то в груди.

      – Эй, чокнутая? Ты жива? – послышался раздражённый шёпот соседа.

      – Жива, – ответила я и открыла глаза.

      – С мозгами совсем не дружишь? – резко спросил Игнатов не родственник.

      – Слушай, – я повернула голову, желая осадить наглеца, – отвали…

      Всего на расстоянии вытянутой руки на меня смотрели перепуганные глаза, необъяснимо знакомые глаза. Наверное, мы встречались раньше в университете, как ещё объяснить это чувство.

      – Людям, кроме тебя, есть чем заняться, а ты навела тут шороху! – с неприкрытой злостью возмущался парень. – Из-за рюкзака какого-то! Люди близких потеряли, а ты со своими карандашами!

      Он отчитывал меня как провинившуюся школьницу. А я только и видела, как больно ему, не из-за меня, не из-за сложного перелома, больно по-другому, когда уже ничего невозможно исправить.

      – Его нашли, да? Арсения? – тихо спросила я, не отводя от парня взгляда.

      Сосед резко замолчал и кивнул. Я заметила, как дрожат его губы, а глаза борются с застигшими врасплох слезами.

      – Мне так жаль, – прошептала я и перевела взгляд в тот самый белый больничный потолок. – Прости.

      – За что? – с удивлением спросил Лёша.

      – Что не знаю, как утешить.

      Наверное, на первый взгляд может показаться, что я очень холодный и равнодушный человек, потому что никогда не могу найти правильных слов и в основном молчу. Но казаться не значит быть. По крайней мере, так всегда говорит мама. Вот она-то действительно чуткий и тёплый человек. Ольга Александровна Краснова работает учителем математики в старших классах, её обожают ученики и их родители, к ней в класс мечтают попасть, запись на дополнительные занятия переполнена на год вперёд. Мама умеет находить ключик к самым разным людям, и уж если не научить детей формулам сокращённого умножения и теореме Виета, так помочь найти другие свои сильные стороны.

      У меня с учёбой всегда были проблемы: точные науки мне не давались, тяжело запоминались исторические даты, да и география шла со скрипом. Единственное, что с детства шагало со мной рука об руку, – это рисование. Каляки-маляки появились в нашем доме раньше, чем я научилась ходить. Правда, ценность