Преступление без наказания. Тира Видаль

о чем-то беседовать… А на какие темы? Вера считала мою сестру ветреной и недалекой. Ни мужа не сумела удержать, ни сына воспитать.

      – Да и что с нее взять – еле-еле школу окончила. – частенько говорила она.

      – Зря ты так. – защищал я сестру. – Она вполне приличная девушка.

      – Ну да, только такая растяпа как она могла потерять мужа и воспитать наркомана!

      Тут она была права – Алёнка с детства доставляла родителям больше беспокойства, чем брат. Я был серьёзнее, послушнее и всегда знал меру в своих действиях и словах. Она же – одно сплошное недоразумение – вечные скандалы, прогулы уроков, дружба чёрт знает с кем.

      Когда она привела в дом будущего мужа, серьезного и через чур застенчивого молодого человека, родители вздохнули с облегчением, надеясь, что дочь наконец успокоится и возьмётся за ум. Но этого, к сожалению, не случилось. Прожив в браке чуть более трёх лет, парень собрал свои вещички и скрылся в неизвестном направлении. Правда алименты платил исправно, но видеться с непутевой женой и принимать участие в жизни сына не спешил. Так никто и не узнал, где и как жил отец и муж до тех пор, пока из Сибири не пришло свидетельство о его смерти. Зачем и почему молодой парень с высшим образованием отправился в глушь, выяснить так и не удалось. Впрочем никто особо и не старался. Алёна больше замуж так и не вышла, хотя от назойливый ухажеров не было отбоя, наверное всё-таки любила своего Венечку, а может боялась, что и новый бойфренд сбежит от неё после месяца совместного проживания, не сумев вынести тягот жизни с непоседой и неумехой женой. Так она и воспитывала сына одна, пока не узнала о его пристрастии к наркотикам. Ничего лучше она не придумала, как отправить его мне на перевоспитание, надеясь, что авторитет дяди окажет на её сыночка благоприятное действие.

      И вот теперь, так некстати, сестра собралась в гости. Я понимал, почему она не сообщила заранее, не попыталась справиться – могут ли ее принять родственники. Конечно, мне пришлось бы отказать ей, сославшись на занятость, и мою, и Веры. Но оставался Женька…

      Я положил трубку, чувствуя в душе такую тоску, такое отчаяние, что сердце заныло, образы комнаты поплыли перед глазами. Я с трудом взял себя в руки, вытащил коробку с лекарствами и выпил сразу две таблетки. Так, просидев еще минут десять, я наконец, обрел способность мыслить ясно.

      Набрав номер Веры, я долго вслушивался в монотонные гудки, то ли жена не хотела со мной разговаривать, то ли была занята, но я был рад этому обстоятельству. С облегчением дал отбой и потянулся к папке «Дело 117-у».

      То, что наконец мне удалось прочесть, вывело меня из себя. Вот уже одинадцать месяцев в городе происходят невероятно жестокие убийства детей и подростков, а об этом сообщили только теперь. Сами убийства поражали своей нечеловеческой жестокостью. Истерзанные тела замученных жертв находили уже в стадии глубокого разложения, были и «свежие» трупы, но со следами истязаний, насилия и измождения. На некоторых не держалась одежда, так как весили жертвы не многим более тридцати килограмм,