Семена прошлого. Вирджиния Эндрюс

Спасибо вам, что вы подарили миру такого великолепного танцора, как Джори Марке.

      Ее слова наполнили меня счастьем и гордостью. Значит, мой брак с Джулианом не был неудачным, если в результате его на свет появился Джори. Хотелось бы, чтобы сын Бартоломью Уинслоу заставил меня испытать такую же радость и гордость за него.

      Когда репетиция окончилась, Синди, тяжело дыша, подошла ко мне.

      – Мама, как у меня получается, нормально? – Повернув ко мне разгоряченное лицо, она ждала одобрения.

      – Ты все делаешь великолепно, Синди, честное слово. Если ты запомнила музыку, то четко соблюдай синхронность, ты ведь первый раз выступаешь в таком замечательном спектакле.

      Она улыбнулась:

      – Ох, мама, не можешь ты не учить! Я знаю, конечно, что у меня получается не совсем так, как тебе хотелось бы, но я выложусь вся в этом представлении. И если даже у меня не все получится, то не потому, что я не старалась.

      Джори окружили восхищенные зрители, а Мелоди тихо сидела рядом с Бартом в сдвоенном кресле. Они не беседовали и, кажется, вообще не обращали внимания друг на друга. Однако видеть их рядом в этом кресле, предназначенном для двоих, мне почему-то было неприятно. Ведя за собой Криса, я подошла к креслу, на котором сидела эта пара.

      – Поздравляю с днем рождения, Барт, – весело сказала я.

      Он поднял голову и радостно улыбнулся:

      – Ведь я говорил вам, что день будет замечательный: много солнца и никакого дождя.

      – Да, ты так и говорил.

      – А можно нам всем что-нибудь поесть сейчас? – спросил он, вставая и подавая руку Мелоди.

      Но она сделала вид, что не заметила протянутой руки, и встала с кресла без его помощи.

      – Я очень проголодался, – продолжал Барт, слегка обескураженный ее отказом. – Эти легкие европейские завтраки не для меня.

      Веселой компанией мы уселись за стол, все, кроме Джоэла, который сел за свой маленький столик на террасе, отдельно от остальных. По его словам, мы слишком шумно себя ведем за столом и много едим, что не соответствует его монашеским привычкам: за трапезой надо быть серьезным и долго молиться до еды и после. Даже Барта иногда сердили эти благочестивые привычки, сегодня же был особый день, и Барт не выдержал:

      – Дядюшка Джоэл, вы что, собираетесь все время сидеть в одиночестве? Идите сюда, сядьте с нами и пожелайте мне счастья в день рождения.

      – Бог осуждает выставление напоказ богатства и презирает всяческую суету. Я неодобрительно отношусь к сегодняшнему балу. Ты мог бы возблагодарить Господа за то, что Он даровал тебе жизнь, каким-то другим, более достойным способом, например пожертвованием или благотворительностью.

      – А что мне даст эта благотворительность? Это мой праздник, дядюшка. И если даже мой дорогой прадед Малькольм перевернется в гробу, сегодня ночью я развлекаюсь как хочу.

      В восторге от такого ответа, я наклонилась и поцеловала его:

      – Я рада видеть тебя таким, Барт. Это действительно твой день…