Приют Казановы. Ольга Лоренс

и у меня, и у Сашки. А что касается родителей, друзей и каштановых аллей, так мы не на Северный полюс уезжаем, а в Москву! Каких-то два часа лету, и мы снова здесь. Ну а если говорить про соблазны, так их везде хватает. Но каждому свое и своя мера ответственности за все.

      София Михайловна, казалось, не слышала мужа:

      – Ну что там, в этой твоей Москве, я буду делать? Мне уже одиноко и холодно, Димка! – Саша не мог видеть, как поежилась его мать. – Но я справлюсь с собой, обещаю тебе! Ты же знаешь, главное для меня, чтобы у вас с Санечкой все было хорошо.

      Саше надоело стоять под дверью и подслушивать. Он решил прервать этот затянувшийся и, как ему показалось, еще и опасный диалог. Он решительно открыл дверь и вошел в комнату в тот момент, когда у родителей, похоже, иссякли все аргументы для убеждения друг друга. В воздухе повисла пауза, напоминающая затишье перед бурей. Мама, увидев его, сразу отвернулась, пытаясь скрыть слезы. Но больше всего Саню поразил взгляд отца – холодный, чужой и разочарованный.

      Во всем, что сейчас происходило, было столько неуютного, непонятного, неправильного, что сковывало все мысли и навевало дурное предчувствие. Но тогда трудно было предугадать, как может измениться их жизнь. Разразится ли буря. Чему придет конец. Какое будет начало. Саше до боли не хотелось сейчас верить, что вскоре все в их жизни будет делиться на до и после. Хотя, с другой стороны, стоит ли задумываться о том, что будет. Кому-кому, а не ему точно. Лично он был настроен на все лучшее и связывал это с переездом в столицу. Саша был уверен в том, что у него все сложится хорошо и быть по-другому не может.

      2

      Самолет, выполняющей рейс «Калининград – Москва», шел на посадку. Командир воздушного судна, пожелав всем удачи, любезно проинформировал пассажиров о погоде в столице. На выходе Саша поймал на себе заинтересованный взгляд стюардессы. Увидел ее кокетливую и, как ему показалось, призывную улыбку, улыбнулся в ответ, отметив, что сейчас ему хорошо и спокойно, ничего не давит изнутри, и нет места привычному скепсису.

      Семья Привольских, получив свой багаж, двинулась с перегруженными тележками к выходу из здания аэропорта. Бесцеремонные таксисты, перекрикивая друг друга, предлагали свои услуги. Дмитрий Борисович выбрал наиболее приятного и менее назойливого. С трудом разместив в багажнике чемоданы и баулы, часть из которых пришлось втискивать в салон старенькой «Волги», они двинулись в путь.

      Саню охватил восторг. В Москве он бывал и раньше, как, впрочем, и в других городах, но приезжать на экскурсию – это одно, а жить, тем более в столице, – совсем другое. На протяжении всего пути, не отрываясь, он смотрел в окно, пытаясь впитать и запомнить новые ощущения, сознавая, что некоторые эмоции можно испытать лишь однажды. Проезжая мимо легендарной сталинской высотки, Саня замер от восторга, еще с трудом принимая факт, что теперь и он является жителем столицы.

      Всю