Зимняя корона. Элизабет Чедвик

пылал, а полуприкрытые глаза горели нездоровым огнем, и мальчик отворачивался от света ночника.

      – Голова болит, – жалобно простонал Вилл и уставился куда-то за ее плечо, как будто видел там что-то внушающее ужас.

      – Ш-ш-ш, ш-ш-ш, все хорошо, мама с тобой, – успокаивала его Алиенора ровным голосом, хотя и сама была до смерти напугана. – Позовите Марчизу, – приказала она няне и вынула Вилла из кровати.

      Он обвил ее руками. Алиенора почувствовала, как сын дрожит, и дрожь передалась и ее телу. Потом на ее платье пролилось что-то горячее – ребенок описался, и мальчик зашелся плачем еще громче и пронзительней. Разбуженный шумом, завыл малыш Генрих, и Изабелла поспешила к нему, чтобы успокоить.

      Выполнив поручение, вернулась Павия.

      – Госпожа, позвольте, я оботру и переодену принца. Я принесла чистое белье. – В руках она держала стопку простыней и полотенец.

      Алиенора передала сына няне. На ее платье расплывалось темное пятно, моча Вилла просочилась через шерстяную ткань и нижнюю рубашку. Алиенора ощутила холодную липкую влагу на коже пониже сердца и над выступающим животом, и ее пронзило дурное предчувствие.

      Павия сняла с ребенка рубашку и вдруг в испуге отшатнулась, прикрывая рукой рот, чтобы сдержать крик.

      Алиенора с тревогой перевела взгляд на сына, и сердце ее упало: тело и руки Вилла сплошь покрывала мелкая темно-красная сыпь.

      – Нет! – Она затрясла головой. – Нет!

      Между полотнищами занавеса показалась голова Марчизы.

      – Госпожа? – Потом она увидела Вилла, и вопросительно-озабоченное выражение ее лица сменилось ужасом. – Я привела лекаря, – проронила она и исчезла.

      Алиенора взяла сына из рук Павии и перенесла в соседнюю комнату, чтобы его можно было осмотреть при более ярком освещении. Сыпь не походила на пустулы смертоносных оспы или кори, но и утешить лекарь ничем не мог. Зловещие крапины распространялись по нежному телу ребенка молниеносно.

      Вернулась Марчиза, с ней пришел магистр Радульф. Его спешно вытащили из постели: одежда в беспорядке, из-под съехавшей набок шапочки выглядывают всклокоченные волосы. На плече лекаря – сумка с целебными снадобьями. Алиенора упрекнула его за промедление и залилась слезами облегчения – присутствие именитого врачевателя дарило надежду.

      – Сделай же что-нибудь! – причитала она. – Ради Бога, помоги ему!

      Тот взял Вилла на руки и потребовал принести побольше свечей. Вилл истошно кричал и отворачивался от света. Увидев сыпь, магистр Радульф плотно сжал губы.

      Алиенора молитвенно сцепила руки:

      – Ты ведь сможешь что-нибудь сделать?

      Магистр бесстрастно взглянул на нее.

      – Что смогу, сделаю, – проговорил он. – Но все в Божьей власти. Не стану врать: положение очень опасное. Нам остается только молиться и полагаться на милосердие Господне.

* * *

      Всю ночь Алиенора просидела у постели Вилла и в бессильном отчаянии наблюдала, как состояние его ухудшается, несмотря на все старания магистра Радульфа. Лекарь