Объем пустоты. Случайность. Олег Старцев

ускорению эволюции ума. Они выбрались из пещер, перестали бояться диких зверей и темноты. Человек начал подчинять себе мир благодаря этой великой силе. Но чем она больше, тем больше ответственность. И, хорошо обустроившись, человек, будем говорить разум человека, должен был способствовать процветанию окружающего мира, гармонично сосуществовать с ним. Как долгожданный младенец, человек должен был лелеять свою колыбель. Но что-то пошло не так. Этот самый младенец обделался в своей колыбели. Больше того, он извозюкал в этом всю кроватку, всё, до чего смог дотянуться.

      Профессор вздохнул и продолжил:

      – Безусловно, процесс разрушения был необходим, без него мы не добились бы таких высот прогресса технологий. Дым заводов и вырубка леса и тому подобное – все эти жертвы были нужны. Но человечество давно перешло черту нужды варварского потребления. И сейчас обленившаяся масса движется по инерции, вяло пытаясь что-то исправить. Но, кажется, я отвлёкся.

      Аркадий Константинович оттянул воротник рубашки. На разгорячённых висках проступили вены. Переведя дыхание, он взял стаканчик и отхлебнул кофе.

      – Это я всё к тому, что будь ты представителем высокоразвитой, выбравшейся в космос цивилизации, захотела бы ты связываться с замыкающейся в себе, деградирующей молодой расой? И я нет.

      Пару минут в машине царила тишина.

      – А может, нам просто нужна помощь? – спросила Катя.

      Вопрос застал профессора в момент, когда он делал глоток, и вызвал непроизвольный смешок.

      – С чем же? С устранением последствий или с прогрессом? – улыбался он, вытирая пенные усы.

      – Да хоть с чем-нибудь.

      – Вот ещё! Шесть миллиардов наших собратьев считают, что проблемы экологии – это миф, очень заняты или находят мысли о глобальных проблемах пустыми, или верят самой закостенелой верой, что придёт спаситель, учёный-гений, который скажет во всеуслышание: «Вот! Если посыпать этим порошком мусорную кучу, то она превратится в чистейший воздух и нефть!» – и снимет с нас груз заботы и очистит нашу многострадальную совесть. Кто-то же в самом деле отчаянно борется своими силами, надеется только на себя, но подавляющее большинство по ту сторону фронта палец о палец не ударит, чтоб хотя бы затормозить, снизить вред, не говоря уж о прекращении вредить совсем. А если нам помочь, то мы убедимся в своей правоте, правота эта станет устойчивее законов физики, и мы вконец обленимся и сядем на шею помощникам. Что касается прогресса, то и здесь речи быть не может о помощи. И дело даже не в огромной пропасти в технологиях, а в пропасти в мышлении! В прямом смысле свалившиеся с неба фантастические материальные блага и пособничество у доброй части людей вызовет шок, а пока ротозеи со страхом ходят вокруг да около, кто-то приватизирует доставшийся даром прогресс и, закатав рукава, начнет бездумно чинить в свою угоду такое, что это даже близко не будет напоминать прогресс. И опять, от осознания того, что всё это досталось нам без умственных усилий и каких-нибудь особенных затрат энергии, мы пойдём