Мой сиреневый Май. Вера Платонова

чудесным запахом.

      Источник аромата без труда обнаружился через дорогу. У дома, спрятанного за металлическим кованым заборчиком росло несколько сиреней, зацветших белыми, светло-сиреневыми, фиолетовыми кистями соцветий.

      В Лене колыхнулась детская вера в чудо, она вгляделась в одну из веток: вот он! Цветок из пяти лепестков. Лена закрыла глаза и загадала: “Хочу снова почувствовать себя любимой, желанной женщиной”. Она сорвала цветочек и положила себе в рот, быстро прожевав. Язык ощутил горечь и эфирное послевкусие.

      – Вкусно?

      Лена подскочила от насмешливого замечания. Сзади стоял молодой мужчина и с любопытством наблюдал за ее актом символического поедания кустарников. Незнакомец был симпатичным. Светловолосый, с мягкими чертами лица, в простых голубых джинсах и светлой футболке, покрытой зелеными и желтыми пятнами, похоже, что от краски, он выглядел непосредственно и мило.

      Она быстро взяла себя в руки, сделала уверенное лицо и ответила:

      – Не попробуешь – не узнаешь. Только нужно отыскать с пятью лепестками и, загадав желание, съесть.

      – Так, так, – парень с картинным прищуром вгляделся в ближайшую ветку с цветами, – все с четырьмя. Похоже, вы съели единственный волшебный цветок.

      – Вы плохо ищете, – сказала Лена, разворачиваясь в сторону минимаркета.

      – Подождите, подождите, – остановил ее молодой человек, – я Антон, – он протянул ей руку. – Малярничаю здесь, вот. Вы же из того дома?

      – Очень приятно, Елена, – ответила Лена, но руку не приняла, только кивнула. – Да, из того. Ну мне пора. До свидания! – Она быстро пошла, ощущая, что Антон продолжает смотреть ей в спину. Хотелось обернуться, чтобы проверить так это или нет. Но если вдруг они столкнутся взглядами, будет неловко. Интересно, сколько ему лет? Двадцать четыре, двадцать пять?

      Из магазина она вышла с двумя набитыми доверху пакетами: почему-то оказалось, что ей нужно было вообще все.

      И ведь могла бы заказать доставку! Но импульсивно нахватала полную тележку всякой всячины, и пришла в себя только, когда девушка на кассе озвучила сумму к оплате.

      С каждым шагом к дому, пакеты словно становились все тяжелее. Бубня под нос ругательства в собственный же адрес, она зашла в калитку, бросила пакеты на крыльцо и уселась рядом.

      Телефон запел знакомой мелодией, которая установлена была на любимых подруженек. Вита! Последний раз они созванивались еще когда Лена была замужней женщиной. Она нажала “принять вызов”.

      – Дорогая, ты как? – с жалостливыми нотками в голосе протянула подруга.

      – Плохо, – честно ответила Лена.

      – Приехать? У меня есть четыре часа до съемок. Хотела поспать, но…

      – Я не в городе. Помнишь, мы дом покупали в Малинках?

      – А… – то ли с облегчением, то ли с разочарованием сказала Вита, – что-то подобное помню. Жаль! От Вада, конечно, мы не ожидали такого. Всегда строил из себя примерного семьянина. “Мы с Леной, Лена то, Лена сё”. Седина в бороду! Я видела их вчера, кстати.

      – Вит,