Сказки Баюна: Цена свободы. Андрей Фролов

что-то тяжелое ударилось о землю и лениво по ней покатилось. Затем наступила тишина. Тишина – это хорошо. Не будут искать. По крайней мере, сейчас.

      Ждан открыл глаза. Он лежал на груде соломы в пристроенной к избе собачьей конуре.

      Раньше здесь жил Черныш. Здоровенный черный пес с разорванным ухом и скверным нравом. К домашним потомок волков относился снисходительно, за живностью присматривал, а вот соседей недолюбливал. Как-то раз Демьян напился до чертиков и передразнил предупреждающий лай Черныша – бежал потом до самого леса с покусанным гузном! Визгов и ору было – не счесть, но пса отец отстоял. Знатно выпорол хворостиной, посадил на смоляную веревку, но отстоял. С тех пор четырехлапый сторож стал аккуратней в поведении, но к людям симпатии не питал. За исключением Ждана. Мальчонке прощалось все, чем тот охотно и пользовался: тягал пса за уши, катался на нем по двору и залезал в будку, чтобы подремать, уткнувшись в теплый собачий бок, или даже делился припасенной краюхой хлеба с другом.

      Два месяца назад Черныш пропал. «В лес убежал, – угрюмо сказали родители. – Может, еще вернется». Но будку зачем-то заколотили. Впрочем, о тайном лазе под кустом крапивы они не догадывались. Будка была старой и покосившейся, в сильный дождь худая крыша протекала, старая солома была жестче сухой глины. Зато сюда никогда не заглядывали, а стойкий запах псины успокаивал мальчика в трудные минуты. Если закрыть глаза и немного полежать, можно было даже почувствовать теплое дыхание Черныша и…

      Ждан осторожно потянулся и перевернулся на бок. Под ребрами неприятно заныло. Вернувшись в исходное положение на спине, он медленно и глубоко вдохнул. Вроде не болит. Хорошо. Заживет.

      – Ждан!!! – еще один мощный возглас сотряс посеревшие от времени бревна.

      Мальчишка замер. Даже дышать перестал. К счастью, внезапный порыв сил закончился, и лишь ворох неразборчивых проклятий долетел из-за стенки. Ждан закусил губу, но крупные слезы предательски покатились по щекам. Не от боли, нет. От обиды. Он избу подмел? Подмел. Воды из колодца набрал? Набрал. Поленья из поленницы принес? Принес. А вышло, что этим самым бревном его и поколотили! Из-за старого вшивого сухаря… Не для себя ведь взял, а для Рады…

      – Ревешь?

      Тихий голос снаружи прервал невеселые размышления.

      – Рада, ты что ль?

      – Много людей с собачьими будками разговаривают?

      Ждан промолчал. Стараясь не шуметь, он втянул сопли и медленно уткнулся лицом в солому.

      – Я войду? – терпеливо поинтересовались снаружи.

      Мальчишка задумался. Никто, кроме Рады, о тайном убежище не знал и знать не мог. В этом он был абсолютно уверен. С другой стороны, нечисть всякая людей за версту чует…

      – Слово скажи. Секретное.

      – Ты серьезно?

      – Серьезно.

      Снаружи замолчали. Тишина, да и только. Даже кузнечики стрекотать перестали. Точно, нечисть, а притворяется-то как ловко… Ждан тихонько потянулся к припрятанной у стены палке – хорошей, крепкой, еще и с острым сучком на конце…

      – Горькая редька.

      Мальчик облегченно выдохнул и аккуратно