Smite. Writer For Soul

создают другие машины; время терминаторов недалеко.

      Нейронные сети следили за порядком, и в моменты, когда одна из цепочек переставала работать по незначительным причинам, они отправляли сигнал тревоги о необходимости отремонтировать робота, сменить ленту на конвейере или решить проблемы с перегрузкой техники. Всё это неважно. Важно, чтобы сам процесс разработки автомобилей продолжался. На помощь к роботам выходили другие роботы под управлением человека. Как бы удивительно ни было, что эти потрясающие механизмы перехватывали человеческий дух, всегда находилась работа, с которой могли справиться только люди. По этой причине во главе всех этих роботов стояла администрация, состоящая исключительно из людей.

      Каким бы Джонатан ни был гаденышом, он, безусловно, увлекательно и до мельчайших деталей продумал всю свою систему по производству машин. Хорошей стороной этого роботизированного процесса было то, что даже при всех своих знаниях и любви к технологиям, Джонатан всегда учитывал человеческий труд и поддерживал инициативы молодых людей, будь то женщины или мужчины. Он позволял всем попробовать на себе реальный труд на равных условиях, чтобы испытать всю жестокость и беспощадность реального мира, проверить собственные навыки и умения, показать свои знания. Такой подход Джонатан поощрял и придавал ему большое значение.

      Белые, чистые коридоры, без единой пылинки, тянулись километровыми лабиринтами по всему трёхэтажному зданию. Совершенно новые лампы светили сутками напролет. Когда одна из них выходила из строя, роботы выезжали на место повреждения и исправляли неисправности.

      Вдруг раздался громкий грохот из комнаты уборщика, и по всему полу разлилась вода.

      Он был слегка великоват для этого места, или комната была тесной для него. Он совсем не хотел мусорить и доставлять неудобства другим людям, но, увы, это произошло. Он приподнял ногу и случайно задел ведро с грязной водой – такое мог оставить только человек.

      Две энергетические ракетки, что красовались за его спиной, напоминая два меча, он называл энергоретками, зацепили пластиковые швабры. Как же неудобно быть высоким! Локти стукнулись о стальные полки, на которых хранились тряпки, моющие средства, перчатки и другие уборочные принадлежности.

      Музыка играла в его наушниках, а на лбу красовалась фиолетовая теннисная повязка. Шен поправил салатовую футболку, прилипшую к потному телу. Он посмотрел на надпись на двери.

      – Люблю свою работу, – прочитал он. – В какую дыру меня забросило?

      Шен разочарованно вздохнул.

      – В последний раз, помню, мамкин хахаль запер меня на три дня в гараже, а теперь я оказался в еще худшем месте, чем его гараж. Вот отстой, не повезло! Надо выбираться из этой дыры.

      Последнее, что Шен помнил, так это как он, совершенно один, закрытый от всего мира в своем маленьком, но не тесном для него мирке, слушал музыку и подпевал каждое слово в одинаковых тонах. И за секунду до того, как