Пробуждение каменного бога. Евгений Панкратов

таком отношении ко всей окружающей действительности, в конечном итоге наступит полнейшая фрустрация, сиречь потеря жизненных ориентиров и целей, в просторечье называемая хандрой. У меня полностью пропало желание стремиться к очередной иллюзии. Все это весьма и весьма плохо сказывалось на мне, но поделать с этим я уже ничего не мог.

      Что я только не испробовал за последнее время. Посещал старых друзей и подруг, пил, накуривался, гулял, ездил на природу, шатался по клубам и казино, но – ничего не помогло. Только сон дарил недолгое забвение, но в последнее время и он оказался бессилен. Появились странные «кошмары», а, прибывая в них, ни о каком успокоении не могло быть и речи.

      С твердой решимостью напиться до появления чертиков или зеленых человечков, я попытался подняться с постели.

      Однако, к вящему удивлению, сделать этого мне не удалось. Кровать держала крепко, словно могила, а тело попросту отказалось повиноваться. Единственной частью организма, оставшейся под моим контролем, была голова.

      Что-то в окружавшей меня обстановке выглядело неправильным. За окнами царила беспросветная тьма, но я отчётливо различал все детали помещения. Все предметы окутывало бледно-жёлтое свечение, но откуда оно исходило, оставалось загадкой.

      Стены казались гладкими и какими-то скользкими. Они блестели и переливались. А потолок наоборот – словно растворился в темноте.

      Ощущалась вибрация, тонкая и монотонная, и она каким-то образом перекликалась с бликами на стенах, к тому же – постепенно набирала обороты. Стены начали таять, а те их фрагменты, что играли призрачными бликами, медленно поплыли ко мне, постепенно окружая причудливым прозрачным пузырем.

      «Белая горячка (делирий) развивается на фоне систематической интоксикации организма алкоголем, причем дозы…» – пришло на ум прочитанное когда-то в учебнике психиатрии определение.

      Я даже не успел удивиться, настолько быстро стены «вывернулись наизнанку» и поглотили меня. На мгновение показалось, что меня разорвало на миллиарды мельчайших частиц, а затем столь же быстро собрало воедино. Вокруг все закружилось в безумном ералаше серого и желтого цветов…

      ***

      …Я очутился в невероятном месте. Вокруг, насколько хватало взгляда, простилался странный, серо-желтый туман. Или облака. Они медленно клубились, изредка подсвечиваясь в различных областях оранжевыми и ярко-желтыми вспышками.

      Двигаться я не мог и больше того – совсем не чувствовал своего тела. Краем периферийного зрения я видел клочок своей вздымающейся груди. Она совершала ровные методичные вдохи-выдохи, но сам процесс не ощущался.

      Я, насколько позволяло судить зрение, был заключен в нечто вроде прозрачного пузыря; туман плотно обступал его, но пробиться внутрь не мог. Определить размеры этого пузыря оказалось невозможным: стоило только перевести свой взор на граничащую с облаками область, как перспектива стремительно изменялась, и отдаляла от меня прозрачную стенку на немыслимые, «космические» расстояния.

      Пузырь,