Его Величество Змееныш. Нани Кроноцкая

день упустишь – годом не вернёшь» Русская народная пословица.

      Весна этого года решила случиться стремительно и вероломно, вдруг изменив всем привычный порядок вещей. В гордом северном городе март – месяц зимний. И к этой суровой реальности все горожане морально готовы.

      Теперешний март вдруг решительно сбрендил, нахлынув высокой волной, накрыв Питер весной, словно морским бурным приливом. Первый месяц весны в одночасье принёс с собой аномальное, жаркое солнце и сухой тёплый ветер. Из южной Европы его принесло совершенно случайно забредшим циклоном, и он зацепился, решив поселиться на улицах Санкт-Петербурга.

      Вот уже третью неделю ветер традиционно дул сразу со всех сторон, путаясь в лабиринтах быстросохнущих переулков, шевеля ласково арматуру и игриво швыряя в глаза горожан смесью песка, реагентов и соли. Снег на стремительно оголяющихся газонах даже не таял, он на глазах испарялся.

      Март смеялся. Он праздновал сокрушительную победу над унылой и вязкой серостью Петербургской зимы. Высовывал в узкие щели между поребриками и тротуарами длинные белые языки сумеречных туманов, замерзающих по утрам в коварные полосы гололедицы. Он выбрасывал яркие солнышки мать-и-мачехи, ошалевшие от собственной наглости и удивлённо взирающие с газонов на прохожих, вдруг скинувших зимние шубы и толстые пуховики.

      Март плакал тёплыми, проливными дождями, нещадно смывающими с города серость и грязь. Капризный первенец долгожданной весны, он раскидывал крохотные меховые комочки по веникам ив, надувал толстые круглые почки на липах, вытаскивал из чёрного дёрна робкие светлые нити травы.

      Всеобщее северное сумасшествие. И прогнозы погоды твердили: весна не отступит. Она твёрдо решила влезть в узкую дверь гранитного замка суровой северной столицы и распахнуть его окна навстречу зелёному лету.

      Ева сидела на кухне, пила утренний кофе и слушала гомон помоечных воробьёв, громким хором поющих гимн безумию марта.

      Зима завершилась. Она пролетела со скоростью мысли. Только вчера они вместе с Ильёй возвращались из Княжпогоста, а сегодня уже на дворе предпоследний четверг суматошного месяца. И в ближайшие выходные им предстоит новый выезд. Снова. Опять.

      Заветное зеркальце снова лежало на блюдце. Тёмное стёклышко и горящая в глубине его звёздочка. Ева мрачно смотрела на артефакт, словно надеясь, что знак приворота рассеется. А он всё горел, мягко пульсируя, словно вторя биению сердца. Только чьего?

      Какой он, её суженый-приворожённый?

      Илья как-то однажды спросил, когда она наконец-то решилась поведать ему все детали того ритуала. Не смогла ему Ева ответить. Одно только помнила точно: во взгляде мужчины не было даже следа любопытства. Он смотрел так, как будто бы юные барышни на его светлую голову падали ежедневно.

      Действительно светлую. Длинные белые волосы, гладкими лентами мягко спадали на обтянутые тонким шёлком белой рубашки мускулистые плечи. Мужественное лицо, чёрные брови, капризные пухлые губы. Красивые длинные пальцы, титановое кольцо.