Демоны внутри. Umnokisa

– Повелитель демонов, – едва ли не будничным тоном тогда объяснил мне отец, заметив мою растерянность. Я не сразу поверила, на что он лишь усмехнулся: – Понимаю, выглядит простым камнем, но на самом деле это запечатанная сущность демона. Пять сотен лет назад наш предок одержал победу, заточив повелителя демонов в эту темницу. Если бы ты знала, сколько сил и крови на это ушло… Демон был очень могущественным, как и положено чудовищам, но всё же предку удалось это сделать.

      С самого рождения я слышала столько историй об этих тварях, но отец ни разу за мою жизнь на них не охотился. Даже ночью, если мне вдруг снились кошмары, я всегда находила его в спальне. Говорят, после того как короля демонов заточили, остальные его собратья стали осторожнее и вести себя куда менее заметно. Некоторые друзья отца из Ордена были убеждены, что те и вовсе перестали наведываться в наш мир, оставив его самым слабым и глупым из своего вида. Ремесло охотников начало увядать за своей ненадобностью, а население планеты резко возросло, отчего дела, творимые демонами, стали в массе своей выглядеть пустяком на фоне войн и эпидемий, причиной которых были сами люди. Но же мне почему-то казалось, что демоны стали просто хитрее: если люди были столь лакомой добычей, с чего вдруг могущественной твари отказываться от десерта? Воришек в супермаркетах тоже регулярно ловят с поличным, но меньше от этого их не становится. Такого же мнения придерживался и мой отец.

      С тех пор как папа показал мне камень, я думала, что теперь я никогда не смогу с ним расстаться. Мне было всё равно, кто в нём сидит, демон или ангел, сам камень нравился мне, как сороке блестяшка, и я не могла прожить без него и дня. Удивительно, но отец не возражал против моего пристрастия и даже позволил играть с темницей демона, но при одном условии: никто и никогда не должен касаться камня металлом. Это условие безупречно выполнялось мной уже столько лет; по этой самой причине я не носила колец и иных украшений.

      Камень стал мне спутником и молчаливым слушателем моих личных историй и детских жалоб, а ещё я делилась с ним своими мыслями, идеями и просто новостями о случившемся в мире. Камень, естественно, выслушивал всё это. Отец с детства учил меня не рассказывать всем о себе и своей семье, а камень был всё-таки камнем, поэтому я нещадно мучила его своим нытьём и бурчанием, зачастую так и засыпая с ним в руках.

      – Только ты меня без нравоучений и слушаешь, – вздохнула я, прижимая камень к груди. – Наверное, уже устал от моего нытья, да?

      Камень промолчал. Идеальный собеседник.

      С годами я перестала воспринимать камень с демоном внутри как угрозу – теперь он ассоциировался у меня исключительно с отцом, и я привязалась к нему настолько, что и недели не могла прожить без него. Я никак не могла понять, почему в приступе истерики не выкинула его, когда с отцом произошла трагедия. И мне не хотелось никому рассказывать о его существовании: ни Маргарет, ни сестре, ни даже Роберту. Смутно осознавала всю опасность, что несёт эта штука, но ничего не могла поделать, убедив себя, что