Ведьма Агнета. Магические ритуалы и обереги. Евгения Потапова

про статую, нравится мне или нет. Ешки-матрешки, страхолюдина неземная. Старикана ни разу не видела, незнакомый какой-то чувак.

      Шелби протянул ко мне руку, поводил ей перед носом.

      – Это тот самый старик, что в машине сегодня был, – ответил Томас.

      – Так мы же его не видели, – удивилась я.

      – Это ты его не видела, а для нас никакие стены не преграда.

      – Это вы его того самого? – я провела рукой по горлу и высунула язык.

      – Нет, он сам, от естественных причин. Тело-то старое, дряхлое.

      – А душа? – кто-то дернул меня за язык спросить.

      – Душа очень старая и уходить с земли не хочет, – сказал он.

      – Сколько ему лет? – спросила я.

      – Много.

      – И чего его душа от меня хочет? Чтобы я его на тот свет отправила? Извиняйте, у меня в этом месяце перебор, пусть очередь занимает на следующий, – усмехнулась я.

      – Вот, наверно, как раз этого-то он и не хочет. Надо поискать про него информацию, – покачал Шелби головой.

      – Вот и поищи, а я водички попью и спать. Вам-то ни спать, ни есть не надо, – хмыкнула я.

      – Ну почему же, есть нам как раз-таки нужно, – он стал скалиться.

      – Слушай, а ты же теперь охранник. Чего ты теперь ешь? У тебя же, наверно, зарплата должна быть. С меня ты ничего последнее время не требуешь, – стала я рассуждать.

      – Слишком много вы, Агнета, по ночам думаете. Водички попила? Чеши спать, – сказал Томас.

      – Чешу, – почесала себе затылок. – Надеюсь, оно мне больше не приснится.

      – Сегодня точно нет, наверно весь твой матерный запас переваривает.

      – Если бы ты его видел, тоже матерился бы. Слушай, а почему вы мат не переносите? Это что, какие-то сакральные слова, в них что-то зашифровано? – поинтересовалась я.

      – Вы их с таким напором говорите, с такой душой, столько в эти слова энергии вкладываете, даже в молитвы вы столько сил и веры не кладете, что нам аж страшно становится, а иногда и покалечить можете, – сказал он.

      – О как, буду теперь ходить и материться, – рассмеялась я.

      – И придут к тебе черти сквернословники, и будут всякие козни подставлять, – усмехнулся он.

      – И какие козни?

      – Молоко скиснет, яйца протухнут, еда подгорит, по пальцу молоточком ударишь или ногой обо что-нибудь ударишься, что-то потеряешь или порвешь. В общем, будут гадости всякие мелкие подстраивать и радоваться, как ты материшься.

      – Даже такие бывают? – удивилась я.

      – Ой, каких только злыдней на свете не бывает, главное, чтобы ты побольше разных эмоций выдавала низкочастотных, а покушать они любят. Будут тебя за уязвимые места теребить, – он посматривал на меня хитро.

      – Ладно, уговорил, буду материться в крайних случаях, – ответила я. – Пошла я, спокойной ночи, приятных снов, не шали на кухне, – погрозила ему пальцем.

      Сама отправилась дальше досыпать, до утра еще три часа осталось.

      Подушки с сюрпризом

      Настал день Ха, то есть Икс. Предупредила Людмилу, что сначала заедем к маме, а уже потом будем