Возможности другой жизни: Парабиоз. Akroatis

и вояки, наворачивающие круги на поле, пылившаяся под навесом техника. Очередной день на военной базе. Мысли путались в комок, а разум ещё был затуманен.

      – Алес, ну ты идёшь или как? – в дверной проём заглянуло смуглое лицо Макара: длинные черные волосы свисали ниже плеч, два карих глаза горели как лесной пожар и выражали какую-то надменность ко всему их окружающему, а от уха к краю губы тянулся уродливый рваный шрам.

      – Иди сюда, – я выбежал за ним и схватил за рубашку, – и что же мне с тобой сделать?

      – Давай не будем горячится? Всё же нормально, ты, вон, проснулся, бодрячком.

      – Я тебя в клумбе закопаю.

      – Опять дурачитесь? – в коридоре появился высокий мужчина в военной форме с русой короткой стрижкой, усталыми зелёными глазами, синяками под ними и порванным ухом. Это был Николай – наш наставник и командир. Хороший мужик, пожалуй, лучший по характеру из всех вояк с этой базы, – к нам новенькие приехали, идём знакомиться.

      – Новенькие? В смысле? – я был в недоумении.

      – Потом всё расскажу, одевайтесь и выходите на улицу.

      Мы переглянулись и вышли на улицу, на которой увидели грузовой вертолёт, подлетавший к базе. Когда он сел, из него вышли двое серьёзно вооруженных военных, которые сопровождали четверых побитых и запуганных подростков.

      – Значит, это новенькие? Но… ты же не хочешь сказать…

      – Боюсь, что хочу. – Николай докурил, потушил об подошву сигарету и выбросил бычок. – Мы спасли их из очередной лаборатории.

      – Неужели… Неужели они прошли то же, что прошли и мы? – у меня встал ком в горле от представления ужасных экспериментов, которые ставят в лабораториях террористов. Именно оттуда меня с Макаром спасли военные.

      – К сожалению, да. – сказал Николай, скрипя зубами.

      Было видно, как он закипает. Каждое слово давалось ему с невообразимым трудом. Я понимал его чувства. Эти твари поступили с ними так же, как со мной и Макаром. Животные, ставящие эксперименты на людях…

      Ребята были потерянными, как дворовые котята. Их взгляд был пуст, там не было ничего. Ни ненависти, ни ярости.

      – Так, бойцы, окажите этим детишкам хорошую встречу: накормите их получше и оденьте! Быстро, быстро! – скрип его зубов можно было слышать в радиусе нескольких метров. – Вы идите пока умойтесь и позавтракайте. В 10 чтобы были на полигоне.

      – Так точно.

      Николай ушёл прочь быстрым шагом, а мы пошли обратно. Я снял майку и переоделся в военную форму, после чего пошёл в туалет. В очередной раз отражение в зеркале вызывало у меня необъяснимую реакцию отрицания: короткие, непослушные каштановые волосы отрастали и становились гладкими и черными, глаза были то темнее ночи, то отливали тусклым алым светом, с каждым бритьём волос на лице отрастало всё меньше, а на шее будто медленно, день за днём, проступал какой-то шрам. Каждый раз, когда я смотрел в зеркало, моё лицо немного да и менялось. Может, я просто так взрослею? Наконец, выкинув эти мысли из головы, я почистил зубы, умывался и зализал волосы назад. После утренних процедур мы пришли в столовую. Подавали какую-то кашу, больше