Моя дочь. Он не узнает о ней. Роза Адамс

это мама.

      И теперь её  мама ушла. Горе накрывает Анушку, как огромная лавина. Она смотрит на Синтию. Пытается запомнить цвет ее глаз, запах кожи, тембр голоса. Запомнить, как она сердилась, как улыбалась, как одевалась.

      Папа? Анушка  внезапно вздрагивает, поднимается, мечется, ищет глазами отца. Нет, то,  что происходит, это кошмарный сон. Девушке кажется, она не выдержит, упадёт, захлебнётся в слезах. Отца она находит на кухне,  на груди расползается кровавое пятно. Рядом с ним, поддерживая его голову, на корточках, сидит внушительный,  седовласый мужчина.

      – Прости, что мои ребята не успели!– сдерживая слёзы, говорит он. Но одна  скупая, мужская  слеза медленно выкатывается из глаз.

      – Аннушка, ты жива! – шепчет отец пересохшими губами. – Теперь я могу умереть спокойно!  Он до тебя не добрался.

      – Папа, папочка, держись! – Аннушка сжимает руку отца, чувствует, как ослабло его рукопожатие. – Пожалуйста, не умирай!

      – Анушка, ты моя любимая девочка, не плачь!  Теодор! – обращается  мужчине. – Помнишь, я спас твою жизнь? И ты сказал, что в долгу передо  мной?

      – Конечно, друг! – Теодор тихонько хлопает его по плечу.

      – Так вот, я прошу возврата того долго! – он говорит через силу, жизнь вытекает из тела. – Анушка…Спаси её. Защити. Сделай всё возможное, чтобы псих не добрался до неё.

      – Будь спокоен, друг! Твоя дочь будет в безопасности. Клянусь, я сделаю всё возможно  и невозможное, чтобы выполнить твою просьбу.

      – Я знаю, Теодор, ты человек слова! Я верю тебе.

      – Папа, папочка! Сейчас приедет скорая помощь, врачи тебе помогут. Ты только держись.

      Анушкка пытается обнять отца, прижаться к его широкой и любимой груди, но чьи- то  твёрдые руки удерживают её.

      – Тссс… —говорит Теодор,– лучше не трогать, нельзя шевелить его до приезда врачей.

      – Папа! – всхлипывает она. Мучительная боль разрывает её внутренности. С такой  болью жить невозможно, она удивляется, как ещё держится, что-то говорит.

      – Анушка! Не плачь! – шепчет отец. – Поклянись мне….

      – Да, папа, что угодно, только не умирай! – Анушка крепче сжимает  его ладонь.

      – Это Теодор! Мой друг! Жаль, что вы познакомились при таких печальных обстоятельствах! – тяжёлый вздох.  —Я знаю, ты у меня упрямая и своевольная. Поклянись, что будешь слушаться Теодора, выполнять то, что он прикажет. Это ради твоей безопасности. Поклянись!

      – Клянусь, папочка! – слёзы текут и текут по щекам. Анушке хочется сказать, чтобы он держался, ещё немного, врачи подъезжают. Но каким-то нутром она чует, это конец. Врачи не помогут. Блеск в глазах отца постепенно затухает. Теперь она знает, так, по капле, уходит жизнь.

      – Анушка, мы так мечтали,  чтобы ты  прожили долгую счастливую жизнь. Не плачь,  мы с мамой будем  смотреть на тебя  со стороны и гордиться тобой!

      – Папа, папочка! Не оставляй меня! – рыдает Анушка, не в силах сдерживать вырвавшуюся боль.

      – Мне пора! –