Ремикс. Сборник рассказов и стихов. Игорь Любаев

гниющего мусора. Нагнувшись вниз, он увидел, что внутри барак разделён бетонной перегородкой. Одну треть занимал сборник ассенизационных стоков. После наполнения бассейна они перетекали в отводные трубы. Остальные две трети засыпались мусором.

      – Придётся прыгать вниз и осмотреть всё с факелом, – сказал Тюков.

      – Тюк, да ты что?! До самого дома будешь вонять после этой экскурсии, – начал отговаривать друга Куракин, – смотри, здесь даже мухи не водятся.

      – Вот-вот, поэтому дуй за лестницей, а я пока сделаю факелы.

      Через десять минут всё было готово и, запалив факелы, Тюков спустился в преисподнюю. За ним, нехотя, полез Куракин.

      – Факел горит, значит дышать можно, – ободрил Куракина бывалый солдат, – а если дышать можно, значит и…

      Он не договорил. Две огромные крысы, размерами с кошку, кинулись из-под ног в угол мусоросборника.

      – Ну что, увидел, кто здесь хозяин, – затараторил Куракин, – может пальнуть в этих зверей?

      – Не балуй! Чего зря шуметь. А ну-ка пошли к бассейну.

      Тюков пошёл первым, освещая себе дорогу и проваливаясь в чавкающее месиво. За ним, зажав пальцами нос, пробирался Куракин.

      Подойдя к канализационному колодцу, солдаты увидели отстойник, наполненный коктейлем из маслянистых стоков нефтебазы и отходов жилдомов. Сверху этой массы плотным слоем плавали человеческие экскременты. Уже повернувшись, чтобы уходить, Тюков вдруг резко осветил отстойник и показал напарнику на кусок трубы-дюймовки, выглядывающей из жидкого месива у бетонной стены.

      Куракин остолбенел. От ужаса он не мог сдвинуться с места, и с трудом удерживал себя от крика.

      Труба двигалась из стороны в сторону.

      – Ах, ты, мать твою так! – то ли от страха, то ли от смелости закричал Тюков, выпучив глаза, – вылазь, гадина, а то очередь дам, и будешь всю жизнь здесь плавать!

      Куракин приготовил автомат к стрельбе, а Тюков, одной рукой держась за друга, размахнулся и ударил факелом по концу трубы. Та отклонилась и снова приняла вертикальное положение.

      – Ну, ты гляди, паскуда, видно крепко засел, – продолжал Тюков. Отбросив факел, он снял автомат. От удара прикладом труба отскочила и утонула. Через некоторое время на поверхности появилось что-то, напоминающее человеческую голову.

      Это что-то издавало человеческую речь.

      – Не убивайте, не убивайте, не убивайте, – канючила голова. Показались руки.

      Тюков спокойно и по-военному скомандовал:

      – Давай, давай, выбирайся, жук навозный! Ты смотри, думал, не найдём!

      Вылезающий человек продолжал бормотать, как заклинание: «Не убивайте, не убивайте, не убивайте».

      – Да рот ты свой чёрный закрой, – сказал Тюков и добавил, – мараться об тебя не хочется. Пошёл к лестнице!

      Расставив руки как слепой, пленник пошёл в другую сторону.

      ЧАСТЬ 3

      – Куда прёшь! Сюда! – ткнув в спину дуло автомата, направил захваченного