Возвращение в Атлантиду. Андрей Дорофеев

Тритона прокатилась слеза и затерялась где-то в густой бороде.

      – Я буду скучать, сын. И ещё… я не сделаю наследником ни Тора, ни кого-то другого, пока ты не вернёшься с любыми известиями. Сделай честь мне, вернись невредимым…

      Колосок ничего не ответил, а только приложил свой лоб к прохладной руке Тритона.

      – Отец, ты говоришь, словно завтра наступает смерть твоя. Тебе пятьдесят лет, мускулы ещё не ослабли, болезнь не разъедает тело. Зачем же говоришь так? Это тревожит меня и, думаю, тревожит и Тора.

      – Колосок, я тоже знаю строки, что ты прочитал мне. И не первый день понимаю, что я и та старая Атлантида, что я помню – остались позади. Будет другая, могущественная или преклонившая колени, светлая или в сумерках, но никогда не будет её такой же как сейчас, застрявшей во времени. Я – прошлое и настоящее великого Острова, но ты – его будущее. Иди, сынок. Я давно должен был позволить Атлантиде иметь будущее…

      Тритон поднялся, поднял Колоска, и они без слов вышли из тронного зала, по которому, одинокому и затемнённому, гулко разнёсся звук их шагов.

      – У меня есть четыре часа, чтобы не опоздать к отплытию. Сон догоняет меня теперь, – с улыбкой сказал Тритон, похлопав Колоска на плечу, – Извести меня, когда будешь выходить на корабль, поеду вместе с тобой.

      Наутро Колосок и посвежевший Тритон подъехали к парому на торжественной шестёрке ксиланов, на рога которых были надеты венки цветов.

      Колосок выпрыгнул из повозки, повернулся, чтобы пропустить отца, но тот не двинулся с места. Серьёзный, суровый, величественный, он сидел с прямой спиной и развевающейся по ветру бородой, не поворачивая головы. Теперь это был царь, а не отец. Наконец, Тритон медленно развернул голову в сторону Колоска, и кивнул головой.

      – Да будет попутный ветер в твоих парусах! – изрёк он очевидно церемониальную фразу, несколько нелепую в данных обстоятельствах, поскольку на парусах класс восьмой не ходил, – Иди!

      И сделал небрежный жест рукой в широком рукаве.

      Колосок пошёл по сходням парома не оглядываясь, потому что знал, что прощание совершено, и нельзя по-другому. Теперь, с этого момента, не стоит сходить с корабля на землю Атлантиды – она будет чужой. Миссия началась.

      Раздались гудки, крики боцманов, какие-то передвижения такелажа, неизвестные даже Колоску, но Колосок не видел этого. Он стоял на мостике, закусив губу, и смотрел невидящими глазами куда-то вперед, где в лёгкой голубой дымке скрывалась линия горизонта. Теперь он – тоже царь этого корабля, и лишние эмоции ни к чему.

      Так он и стоял, единственный неподвижный человек среди носившихся вокруг нереальными смазанными тенями тел, пока вокруг не раскинулось море и пока взгляд не падал только на белые буруны появляющихся и пропадающих в теле бездонного океана волн.

      Из забытья Колоска вывел знакомый, с усмешкой, голос.

      – Ну что, принц! Добился своего! Ну, не хмурься. Что приготовить на обед?

      Колосок с улыбкой обнял Эллу за плечо.

      – Ты,