Адаптация. Юлия Шолох

внимательно, Айя, может чему и научишься, – заявил Белок. – Если хочешь, иди на улицу, там столики под навесом. Никто не помешает тебе просвещаться.

      Все хихикали, когда я в обнимку с томом гордо удалилась на улицу.

      Там, снаружи, оказалось прелесть как хорошо. Я уселась в кресло и задумалась, стоит ли тратить время на чтение. Отличный день, сияет двойное солнце, отчего тени вокруг какие-то необычные, слоёные, волнистые. Остро пахнет незнакомой зеленью.

      Тихо…

      Посвистывают какие-то то ли насекомые, то ли птицы. Немного непривычно, но так же умиротворяюще, как природа на Земле.

      Ну вот, ненадолго меня хватило. Одно слово – Земля и сразу поднимает голову память о родных и друзьях. Не думала, кстати, что буду так скучать, к примеру, по своей подруге Женьке – толстенной громогласной девице без единого комплекса, которая, собираясь в бар, спрашивает, надевать ли ей нижнее бельё или прямо так идти – и каждый раз непонятно, шутит она или говорит серьёзно? А вот скучаю же.

      Ладно, пусть будет этикет. Усевшись поглубже в тряпичное кресло, я приспособила как подставку под ноги низкую табуретку и принялась читать выданный добрыми кисейцами талмуд.

      Ага, адаптированная версия, как указано на первой странице. Хорошо, потому что их языка я не знаю. Текст не слишком мелкий, да и иллюстраций много. Тоже хорошо. Ладно, чему тут меня научат?..

      Как ни странно, книга была больше похожа на сборник историй, чем на перечень нудных правил, которые, не знаю, кто как, а я лично на дух не переношу. Первая история называлась: «Два брата и наследство». Поехали…

      Текст слегка корявый, как бывает, когда читаешь рассказ, написанный несколько веков назад. А история получилось довольно интересной. Про двух братьев, которые всю жизнь были не разлей вода, а когда выросли, поссорились из-за девушки и много лет не общались. А когда умер их отец, старший брат долго горевал, жалея о семье, и пришёл к младшему, чтобы попросить прощения. А тот не простил, отказался. Тогда старший собрал во дворе всех соседей, знакомых и просто праздных гуляк и рассказал обо всём происшедшем. И попросил прощения за себя и свою глупость. И соседи простили его вместо брата, а вскоре и брат простил. И счастье, естественно, воцарилось в данной конкретной ячейке общества, а девушка, виновница всех бед, как-то плохо закончила (подробности не оглашались).

      И в конце истории ещё был абзац, так сказать с выводами:

      «С тех пор винится кисейцы стали перед всеми, потому что искреннее извинение не боится людских глаз и ушей, и только фальшивое раскаянье съёживается и сгорает раньше, чем прозвучит вслух. И если вы видите, как тот, кто хотел повиниться, молча открывает рот и не может сказать ни слова – значит, не стоит верить, то он действительно сожалеет о своём поступке. Значит, и ему самому верить не стоит».

      Ах, даже так!

      Ладно, не будем параноиками и не станем всё примерять на себя. Я глубоко вздохнула, ещё немного полюбовалась окружающей природой и вернулась к чтению, к следующему рассказу. Читать я любила, сколько помню себя, как только научилась, с тех пор и ходила с книгами в обнимку,