Эпидемия ультранасилия. Тимур Ачилов

готов настигнуть его и там. Начинает спускаться до уровня крыш, как вдруг, выглядывая из-за высоток, вертикально вверх поднимается большущий белый, словно плывущий по небу, агент. Он оказывается прямо позади скопления квадрокоптеров. Его лапы сложены под собой, будто он лежит на какой-то невидимой поверхности. Он широко открывает пасть и дроны почему-то начинают терять скорость. Те, что ближе всего к нему, залетают в глотку под действием втягивающегося воздуха. Так он поглощает всех до единого. Спасителя больше нет… Прожевав эту кучу металла с пластиком, он выплёвывает комок обломков в сторону нашей точки контроля. Упав на землю, он делает несколько отскоков, после чего просто катиться до самой стены и слегка её касается.

      Это точно была не случайность. Он кинул его нам под ноги не просто так, а, чтобы унизить. Единственный действительно рабочий способ противодействия Исполину обезврежен. Все молча глядят на этот шар, как на раздавленную, втоптанную в грязь надежду. Мы больше ничего не можем поделать.

      – Открыть огонь по летающему! – из последних ментальных сил говорит смотрящий точки в рацию.

      Турельные установки переводятся на скользящего по воздуху. Он это замечает, начинает двигаться, пытаясь “уплыть”, но делает он это довольно медленно, словно огромный белоснежный дирижабль. Видимо, по вертикали он движется быстрее, чем так. Несколько пристрелок и агент поражён снарядом, вошедшим ровно в боковую часть тела. Он медленно опускается на одну из крыш, где и остаётся без сознания лежать в той же позе, что и летал.

      Тем временем Исполин выбегает с другой стороны от точки контроля. Несётся на большой скорости по левой дороге. Вновь его знакомый взгляд. Вновь мы – добыча. Он знает, что застал нас врасплох и что мы не успеем даже отдать команду, чтобы повернуть орудия в его сторону.

      Значит, так это случиться? Значит, так я и умру?

      Глубоко в груди вновь возникает колкое чувство, что, словно тонкими ледяными иглами впивается в визжащую от боли плоть. Заставляет сжаться, чтобы хоть как-то успокоить её. Страх. Снова инстинкты пытаются уберечь меня от опасности. Хотят, чтобы я в панике прятался от неизбежной угрозы. Но не сегодня. Настала очередь разума диктовать свой устав. “Порядок это предусмотрел. Прошлые ошибки учтены. Я в безопасности” – проносятся в моей голове твёрдые и чёткие не мысли, догмы. Моё тело не шелохнётся на этот раз не из-за страха, а из-за полной уверенности. Мы – скала, о которую безуспешно бьются волны безумного океана. Хоть мы и не вечны, но выстоять обязаны. С каждым шагом приближающегося смерча, иглы становятся тоньше и острее, всё легче протыкают самые больные места, сжавшейся в комок души, так и стремящейся в пятки. Они пытаются сломить, раздавить, размазать всё то, что делает тебя человеком, в полном смысле этого слова. В такие моменты помогает лишь вера. Не бывает атеистов в окопах под огнём. “Некто всесильный обязательно спасёт меня” – крутиться у каждого в голове. Для большинства их Бог незрим, так как слишком высок для их понимания. Для меня всё проще – мой триединый Бог-создатель