Пути Империи Лисья Охота. Павел Купер

силы сами не решают куда отправить душу, не определяют кто заслужил свет, а кто достоин покоя в ином мире.

      В связи с этим, «Сказ о Хозяине и его рабыне Марго» признан еретическим. Запрещен к распространению в пределах империи.

      Имперский цензор по делам веры Линос.

      Шестнадцатый день, третьего месяца весны, 1125 года от образования империи.

      Провинция Халкидосс, где-то между городами Фивином и Халкидой.

      Клык начал осознавать, что долго банда не продержится, стражники и люди в черном заполнили дороги, сидели в каждой деревушке. Кольцо облавы сужалось. Головой он это понимал. Однако, ему стоило больших усилий решиться бросить друзей, предать атамана по прозвищу Папа и бежать. Одному явно проще скрыться чем всей ватаге. Да и не понимали бандиты угрозы, не чувствовали. Как он им не объяснял. Даже Хвост говорил, что рано или поздно они выберутся из капкана и всё станет как раньше. Устав от споров Клык начал готовить побег.

      Он окончательно решился, когда Папа приказал под утро захватить самый затхлый постоялый двор у тракта и ждать. Приказ Папы был простой:

      – Захватить кабак с тупо названный Толстый Утёнок. Бить, убивать и веселиться! Я жду там друга.

      Явный бред у вожака начался, во время облавы решил сидеть в придорожном заведении, не в лесу или пещере. Клык не стал медлить. Бросив большую часть награбленного, чтоб друзья не гневались и не преследовали, взял самое необходимое из еды, снаряжения и одежды. Вышел в ночь, чувствуя себя ужасно виноватым. Но что-то говорило ему вернуться. Поборов этот внутренний голос он шел в темноте.

      Уйдя перелесками и дойдя до горных расщелин, он осознал, что заблудился. Вдруг, в один миг появился густой туман. Ничего не было видно, даже на расстоянии вытянутой руки.

      Двигаясь медленно, молодой разбойник ходил несколько часов среди камней и скользких круч, пока не споткнулся. Этого оказалось достаточно чтобы потерять равновесие и покатиться вниз с косогора. Ухватиться за поверхность не вышло, лишь кожу на руках стесал, да ногти обломал. От дикой боли он рефлекторно сжался калачиком, отчего покатился еще быстрее. Прошло мгновение, а Клык уже с воем летел вниз.

      Сколько он пролежал? Наверное недолго, туман не развеялся, и тьма не отступила. Утро не наступало.

      Несмотря на трясущиеся руки он попытался встать, но резкая боль в ноге помешала. Из-за неё он издал громкий стон, упал в грязь. Приглядевшись сквозь тьму Клык увидел торчащую из ноги кость и лужицу крови. Видимо он тут и умрёт.

      Вдруг ласковая женская рука дотронулась до его плеча, он сразу понял, что рука женская, не испугался.

      – Ты как? – заботливо поинтересовался голос, одновременно похожий на мать и сестру.

      – Я упал, по горе летел, – сказал Клык, в попытке не зареветь от боли и не опозорится перед женщиной, – где мы?

      – Ты свалился к моему жилищу. – голос излучал спокойствие и заботу. – Я помогу тебе.

      Разбойник с трудом повернул голову и увидел самую прекрасную