Серая Утроба. Артум Салгынов

остатки твоего жалкого умишки. Хочешь стой здесь, на морозе, пока не превратившийся в живой бессмертный сталактит с дурацкой сабелькой в ручонке. Хочешь – приезжай в Костяной Мегаполис, строй козни против меня, ты же так ненавидишь меня… Хахаха! Придумал! Поиграй в революцию! Попытайся свергнуть меня, мерзкого, самодовольного, чванливого создателя мира. Хахахаха!

      Когда его голос стих, я вернулся в хижину. Не одеваясь, ширнулся двойной дозой абстракции. Гриффт недовольно покосился на меня.

      И сказал: «Ты – дурак, отин!»

      «Хорошо, что я не научил тебя говорить ничего другого», – было последним, я успел подумать, прежде чем стал пустотой, растворенной в пустоте.

      Я провел на Краеугольном Севере около трех дней. Гриффт охотился на заторможенных от холода нерп и овцечаек. Я жарил их мясо на вертеле, найденном среди прочего скарба прежнего владельца хижины. Запивал водой, натопленной из снега. Гулял голышом по окрестностям. Чтобы потом вкусно греться у огня. Пялился на хрустящие отблески северного сияния. Ширялся, пока не вышел мой запас абстракции.

      На следующий день после последнего погружения в пустоту, я оседлал моего гриффта.

      «Ты – дурак, отин!» – сказал Филарет.

      «Точняк! Ты тоже!» – ответил ему я. Мне предстояла встреча с женщиной, по вине которой я стал тем, кем стал – жалким, изломанным, неуверенным в себе, трусоватым потомком одного из создателей мира. Мы летели проведать мою мать.

      4. На плотяных скрижалях сердца…

      Истории рождаются из нашей глупости

      и сеют в мир еще больше идиотов.

      Кэйкаку Ито, То Эндзё

      “Империя мертвецов”

      Я ждал, что мать встретит меня насмешками и порицанием, я так и слышал ее голос, говорящий, что я – истинный сын своего отца, такой же рохля, трус и неудачник. Моему удивлению не было предела, когда вместо этого я получил слова поддержки и утешения. За двадцать лет, минувшие с нашей последней встречи, из злоязыкой и стервозной змеи она превратилась в спокойную, словно гладь озерного озера, мудрую и тихую женщину. Годы изгнания не прошли даром.

      После того, как взбаломошный Олаф велел деллебатинам убираться из Костяного Мегаполиса и найти себе пристанище в каком-либо из городов Аграрии, диаспора инопланетных отинов, ведомая моей матерью долгое время скиталась по диким землям в поисках подходящего места обитания.

      Остается только гадать, чем приглянулся выходцам с Деллебата городок Вукоебище. Странными ритуалами, сохранившимися с диких доисторических времен, смешным названием – я не знал этого. И знать не желал. Умствования деллебатинов, не познавших Пути и Разделения, – это набор странных противоречивых и абсурдных концепций, прикасаясь к которым чувствуешь себя одновременно больным, старым и грязным.

      С высоты полета гриффта Вукоебище напоминает виденскую руну Одршка – квадрат из зданий, опоясывающий священную Вукову Рощу, обитель волкоглавых детей Ишэнгена. Темная черточка – с внутренней