Психология творчества. Вневременная родословная таланта. Евгений Мансуров

дома в лицо, затем вытер его своим плащом и сказал, что просто не смог найти во всем доме ни одного ужасного пятна, куда бы он мог сплюнуть…» (из книги Й. Циттлау «От Диогена до Джобса, Гейтса и Цукерберга. «Ботаники», изменившие мир», Германия, 2011 г.).

      • «Древнегреческого философа Кратета (ок.360–270 до н. э.) отличало не только своеобразие, но и достоинство. Для окружающих он нес примеры встряхивающей их морали. Когда Александр Македонский спросил его, хочет ли он, чтобы его родной город был восстановлен, Кратет ответил: «Зачем? Придет, пожалуй, новый Александр и снова разрушит его»…» (из книги П. Таранова «Сокровищница дерзаний. Мост в неизвестное. Цепочка путеводных огней», Россия, 2000 г.).

      • «Даже самые воинственные из людей, которые никогда не щадили крови своих соотечественников, смягчались духом и лелеяли литературную славу Афин. Древность сохранила для нас любопытные происшествия этого рода в прекрасном ответе художника Протогена (IV в до н. э.). Когда город Родос был взят Деметрием Полиоркетом (304 г. до н. э.), гениальный человек сидел в своем саду, спокойно оканчивая картину. «Как это ты не принимаешь участие в общем смятении?» – спросил победитель. «Деметрий, ты воюешь против родосцев, а не против изящных искусств», – отвечал гениальный живописец. Деметрий оправдал этот отзыв своими поступками, потому что запретил жечь ту часть города, в которой жил художник» (из трактата И.Д’Израэли «Литературный характер, или История Гения», Великобритания, 1795 г.)

      • «Однажды во время пира Александр Македонский спросил философа Анаксарха (IV в. до н. э.), как ему нравится угощение. Философ ответил, что все прекрасно, но хорошо бы добавить к столу голову одного тирана, намекая на присутствующего за столом сатрапа Никокрионта. Тиран был злопамятен…

      После смерти Александра Македонского Анаксарх, потерпев кораблекрушение у Крита, попал в руки Никокрионта, и тот приказал бросить его в ступу и истолочь железными пестами. «Толки, толки телесную оболочку Анаксарха, самого Анаксарха тебе не истолочь!» – эти предсмертные слова философа стали крылатой фразой» (из сборника В. Степаняна «Жизнь и смерть знаменитых людей», Россия, 2007 г.).

      • «Плутарх рассказывает, что однажды у царя македонского Александра Великого было, по обыкновению, много гостей, в числе их невольный собеседник и гость философ Каллисфен (ок. 370–327 до н. э.). Когда Каллисфену подали кубок с вином, то все стали его просить сказать хвалебную речь македонянам. Он выполнил это со своей полугрустной, полупрезрительной улыбкой, но говорил так хорошо, что вызвал неистовые рукоплескания. Гости не могли усидеть на своих местах и забросали его венками. Но царь ему заметил: «На богатую тему нетрудно хорошо говорить, не так легко тебе было бы сказать что-нибудь против нас. А может быть, это было бы полезней, послужило бы к нашему исправлению». Каллисфен согласился и на это; откровенно и смело выставил он недостатки македонян, сказал, что могущество Филиппа (отец Александра Македонского, принудивший греков к союзу с ним. –