Мишень. Благие намерения. Максим Томилко

и пожала плечами. Личные проблемы? Смешно.

      – Да какие у меня могут быть проблемы? Скоро выставка моих работ в одной модной московской галерее, и книга новая выходит… У меня всё хорошо… было.

      Она совершенно не кривила душой. Все вокруг прекрасно знали, кто она, а, вернее сказать, кто такой Баюн, и проблем никогда не возникало.

      – Хорошо, дочка. Я разберусь. Вас пока отвезут в безопасное место. Поживёте там несколько дней под присмотром ребят. Так мне спокойней будет. – Баюн успокаивающе похлопал её по ладони, улыбнулся и встал из-за стола, – Пойдём, провожу тебя к скорой. Домчат без пробок и светофоров.

      Она поднялась следом и уже хотела было возразить, что скорая ей совсем ни к чему, но так ничего и не сказала. Подумалось, что старик пытается проявить заботу и не стоило лишать его этого удовольствия. Наталья взяла Баюна под руку, и они неспешно вышли на улицу. Дима вместе с остальной свитом двигались следом. Внезапно Баюн резко дёрнулся назад и, неуклюже взмахнув руками, завалился на спину. На его груди медленно расплывалось кровавое пятно. Наталья опять закричала. Их мгновенно обступили ощетинившиеся пистолетами охранники, но это уже ничего не меняло.

      – Врача! – заорал Скрипцов.

      – С той девятины стреляли! – один из охранников протянул руку, указывая на ближайшую девятиэтажку, и Скрипцов тут же отреагировал.

      – Живым его. Быстро.

      Несколько человек сорвалось с места, а от стоявшей неподалёку кареты скорой помощи к ним подбежали сразу двое людей в белых халатах. Один врач тут же присел над лежащим на земле Баюном, а второй распахнул большой оранжевый чемодан с множеством отделений, заполненных всевозможными лекарствами.

      Наталья передёрнула плечами, зябко поёжилась и словно стряхнула сковавшее её оцепенение. После всего этого ужаса, когда она закричала, Наталья застыла на месте соляным столбом и не могла даже пошевелиться. Но сейчас это наваждение прошло. Она нашла взглядом Диму – он тупо и равнодушно смотрел вслед бегущим охранникам. Точно не он. Сыграть такое безразличие – это уметь надо. Ему ведь на всех плевать, кроме себя самого. Самовлюблённый павлин. Ничтожество с раздутым самомнением и кучей комплексов. На его глазах только что двух человек убили, а у него на лице: лишь удовольствие оттого, что не его убили, да ленивое любопытство постороннего зеваки. Как-никак она прожила с ним несколько лет и научилась разбираться.

      Господи, а ведь она сейчас столько про него нафантазировала. Он ведь был первый подозреваемый. Убей киллер её, Дима мигом бы решил все свои проблемы. А то, что у него постоянные проблемы давно уже ни для кого не секрет. Мир тесен, и до неё не раз доходили слухи о его кутежах, проигрышах в казино, огромных долгах и множестве тёмных историй, в которые он ухитрялся встревать просто с какой-то маниакальной настойчивостью. Но Дима непременно выкручивался и, ко всеобщему удивлению, даже частенько ухитрялся на этом вполне прилично заработать. Голова у него, в общем-то, работала и если бы не его образ жизни