Подземка. Дмитрий Дашко

так ему промеж ног врезала, что согнулся наш зам буквой «зю» так, что не разгибается. Поделом, конечно.

      – Поделом, – согласился я. – И какая отсюда мораль?

      Димка посерьезнел:

      – Я тебе к чему это говорю: ты с этой кралей ухо востро держи. Остерегайся. Она, видно, баба крутая – мы с тобой это еще на поверхности видели. Так что береги яйца и все остальное. Ты меня понял, Лось?

      – Допустим, понял. – Я подмигнул Димке, давая понять, что давно уже разложил в голове все по полочкам.

      Ботвинник облегченно вздохнул:

      – Ну, тогда с богом. Обернись по-быстренькому. К нам в караван новичок один запросился. Надо будет его подготовить, потренировать. Кто ж лучше тебя с этим справится? А там, глядишь, еще кого уболтаем. На поверхность в любом раскладе выходить надо, иначе загнемся окончательно и бесповоротно.

      Не знаю, что на меня накатило, но я мрачно сказал:

      – Загнемся мы в любом случае, Дима.

      – А я что – спорю?! – обиделся Ботвинник. – Только мне хочется перед тем, как ласты склею, еще чуток атмосферу попортить углекислым и прочим газом собственного выделения. Так что ты нас не подведи, Саня. Флаг тебе, как говорится, в руки. Топай.

      Я вдруг вспомнил разговор с Доком.

      – Дима, слушай, тебе раньше ничего необычного не встречалось?

      – В смысле? – не понял старшина.

      – На поверхности тебе не попадались обычные с виду вещи, наделенные необычными свойствами?

      Ботвинник замолчал. Чувствовалось, что он охвачен внутренней борьбой. Я спокойно дождался ее завершения и ни капельки не удивился, когда услышал:

      – Встречались, Лось, и не раз. Только я долго значения им не придавал. Была бы от них польза хоть на грамм, а так… Никчемные игрушки в основном. Удовлетворил любопытство, Лось?

      – Удовлетворил, – нейтральным тоном подтвердил я, понимая, что концовка разговора пришлась Ботвиннику не по душе.

      Пожалуй, далеко не все эти артефакты были однозначно бесполезны, имелись, видать, среди них и толковые вещицы, но болтать о них старшина не мог или не хотел.

      Перед самым выходом меня перехватил Толик. Он переминался с ноги на ногу и все хотел что-то спросить, но то ли стеснялся, то ли опасался, что подниму на смех. Наконец решился и заканючил противным голосом:

      – Слышь, Лось, тебя ведь все равно долго не будет. Может, отдашь мне пару зеленых талончиков? Ты ими все равно не пользуешься…

      Я усмехнулся:

      – Что, приспичило?

      – Ага, – закивал Толик. – Соскучился я по бабскому обществу, да и бабенки по мне тоже. Только меня без талонов Сидорыч не пускает, обещал руки-ноги переломать.

      – Раз обещал, значит, сделает.

      – То-то и оно, что сделает. По этой причине я и заглянул к тебе на огонек. Ну, как – выручишь товарища?

      Сидорыч у нас на Двадцатке поставлен заведовать весьма ответственным учреждением. Так повелось, что мужчин на станции (на других, кстати, тоже) в разы больше, чем женщин. Очевидно, какие-то последствия войны, дополнительные побочные эффекты, что ли. Понятно, что