Королевы Нью-Йорка. Е. Л. Шень

на седьмую линию в сторону Манхэттена, едешь, вслушиваясь в грохот поезда по мосту, и запахиваешь поплотнее объемное шерстяное пальто, воображая себя героиней «Сплетницы»[23]. А когда хочешь потусоваться в Огайо – рассекаешь по бесконечным полям с кукурузой и пытаешься вспомнить, чему тебя учили на курсах герлскаутов.

      У Валери сна ни в одном глазу. Что впечатляет, поскольку на ней накладные ресницы длиной до бровей. Я все еще сижу на кровати в нашей комнате и скроллю письмо Джиа. Больше рассказывать не о чем? Вот уж брехня. Впрочем, допросить ее мне придется позже, потому что Валери машет у меня перед носом лакированной сумочкой.

      – Эввввв, прием!..

      Никто, кроме братьев, Ариэль и Джиа, не зовет меня Эв, но Валери, видимо, подразумевает нечто вроде «мы уже хорошо знакомы и можем обращаться друг к другу по прозвищу», поэтому я воспринимаю это как комплимент. Убираю телефон в карман и разглаживаю кружевной кроп-топ – почти непрозрачный.

      – Я готова.

      Про кукурузное поле я не шутила. Длиной оно примерно две мили, а мы на каблуках. Нужно было выйти пораньше, вместе с остальными, но мне пришлось созвониться с моим братом, Шоном, который что-то там вещал про какую-то яхту, а Валери проторчала в ванной комнате девяносто пять минут.

      Ростки кукурузы выше нас. Всю дорогу мы изображаем Элли и Тотошку, идущих по дороге из желтого кирпича (я – Элли, Валери – Тотошка, а как еще?), и вопим песни из фильма. Правда, Тотошка-Валери не в духе, поскольку горюет, что на вечеринке не будет спиртного. Это ведь одобренная лагерем «вечеринка» для новичков – иными словами, совершенно безопасная тусовка под присмотром взрослых, после которой никому не придется промывать желудок или делать тест на беременность, и уж точно никто не падет здесь жертвой театральных идолов Огайо. Мне не привыкать. Теоретически, и в «Косую кошку» можно было бы пронести спиртное, но Джиа вечно опасается, что умрет от алкогольного отравления, а Ариэль куда больше интересует бильярд. А я? Я хожу туда ради джаза, кабаре и танцев. Сомневаюсь, что на сегодняшней вечеринке будет хоть саксофон.

      Когда мы наконец добираемся до места назначения, Валери тут же устремляется к Софии и Рэй, печально известным своей манерой хлестать волосами. Она машет мне – пойдем, но я не спешу к ней присоединяться. Хочу оценить расстановку сил. В центре – костер и столик со шпажками и зефиром, который положено жарить в огне, чем я бы с удовольствием и занялась, не толпись вокруг пламени народу как на Таймс-сквер. Также хочу отметить, что здесь не дают мороженого – а должны бы. Пломбир с вафельной крошкой в сахарном рожке – просто необходимость при такой-то влажности.

      Короли караоке, также известные как самый ненавистный сорт людей для Ариэль (да и для меня, честно говоря, тоже), тусуются возле колонок. И буквально нон-стоп поют песни из мюзиклов. Поют слаженным хором. Поймите меня правильно, я люблю музыкальные представления, но это уж слишком. Вожатые прячутся за кустами в дальнем правом углу и, вероятно, обмениваются свежими сплетнями. Не думаю, что вписалась бы в их скромную компанию.

      И тут я замечаю его. Знойного Незнакомца.

23

Американская телевизионная драма о жизни подростков Нью-Йорка, основанная на популярной одноименной серии романов писательницы Сесили фон Зигезар.