Панцири. Денис Бурмистров

о благе семьи не думаю?

      – Я не то имела в виду…

      – Хватит! Хочешь потягаться со мной? Хорошо. Только помни, мы соревнуемся на моем поле, и тебе здесь ничего не светит, кроме позорного проигрыша. А к этому я приложу все усилия, уж поверь.

      Наступила пауза, и стало понятно, что разговор зашел в тупик. Молчание прервала Диана, сказав тихо, но с заметной гордостью в голосе:

      – А всё же ты оказался не прав. Мои панцири сегодня пошли за мной! И, благодаря им, враг был разбит.

      – Стадо баранов, – презрительно ответил граф. – С твоей бездарной тактикой, я удивлен, как они первыми не вогнали тебе копье в спину.

      – Ты сам вынудил меня на этот ход!

      – А ты и поддалась, – рассмеялся Август. – Хороший командир, нечего сказать.

      Признаюсь, тут я с был ним согласен. Не должен магнус идти на поводу у эмоций.

      – Мне нужна батальная карта, Август.

      – Тогда забери ее у своего капитана.

      – На той карте нет нашего маневра.

      – А он не хитрый, этот маневр. Я, на правах командира экспедиции, завтра скажу куда встать и что делать. А пока пусть отдохнуть хорошенько, им силы пригодятся.

      Звякнули шпоры, с шумом отлетел в сторону полог шатра. Граф вышел наружу, натягивая перчатки. Заметил меня, будто я только что появился.

      – О, кстати! Вот один из твоих дуболомов, – Август встал напротив меня, напыщенный и вальяжный, но отчаянно не дотягивающийся мне макушкой даже до подбородка. – Что, солдат, как тебе утренняя пробежка?

      – Ободряющая, господин магнус! – рявкнул я.

      – Ну-ну. Посмотрим, как вы запоете через пару месяцев. Если будете живы.

      Мне отчаянно захотелось дать ему в ухо, аж кулаки зачесались. Не люблю грубиянов, которые думают, что имеют право делать что хотят лишь по праву рождения. Увы, нападение на командира чревато скорой казнью, а я пока еще недостаточно нагрешил на этом свете.

      Граф свистнул оруженосцам и удалился, подметая траву плащом.

      Из шатра появилась Диана с адъютантом. Даже в бледном свете масляной лампы было видно, что девчонка с трудом сдерживает слезы. Или ярость – у женщин всегда трудно понять, что выскочит первым.

      Графиня вздернула нос и быстрым шагом ушла в сторону командирских палаток.

      Я остался на посту, рассуждая о подслушанном диалоге магнусов. Картина складывалась забавная. Получается, прав Пикси, когда рассказывал про графа, повесившего свои долги на детей. Что ему оставалось делать? Сынок, видимо, тот еще гуляка, умом не особенно блещет, а дочка хоть и послушная, но слабохарактерная, даже замуж не выдать без приданого. И что тогда остается делать? Правильно, купить им должности там, где в связи с противоестественной убылью всегда имеется возможность карьерного роста – в королевскую армию. Авось кто-то прогремит заслугами, возвеличит фамилию и умножит семейную казну трофеями.

      Или погибнет смертью храбрых, подарив родственникам почетный статус и пусть небольшой, но приятный страховой бонус.

      Смешно. Выходит, даже у меня свободы больше,