Извращенная любовь. Аврора Арден

Жалко меня там не было, но это и хорошо, ведь иначе я тебе челюсть бы сломал. Ты же знаешь что она еще совсем маленькая и твои грубые слова могут сделать ей больно. Мне даже интересно стало, что ты ей такого сказал, что она заплакала, – моим голосом можно было Вселенную заморозить, но все же, надеюсь, друг понял, что он доигрался.

      Килл тяжело вздохнул.

      –Я сказал ей, чтобы она от меня отстала и не лезла в мою жизнь. У меня было похмелье, и я просто не соображал, что ей говорю. Я не понял, как это произошло, Ник. Даже не ожидал, что такое вообще когда-нибудь произойдет. Я должен быть всегда за нее, а не против. Хорошо, что она меня простила, иначе я не знаю, что делал бы. Она вся моя жизнь, – раскаивался друг.

      Тяжело вздохнув, ответил другу:

      –Я знаю это, Килл. Для тебя она целая Вселенная. Я бы тоже хотел почувствовать то, что чувствуешь ты к Ванессе, только не стороны брата конечно. Какого это любить настолько человека, что у тебя сердце сжимается от ее слёз, – говорил я, а у самого перед глазами стояло то, что изменило всю мою жизнь.

      После этого дня никто не видел во мне света, только лишь одну тьму. Я до сих пор помнил слезы матери, ее горе. То, что произошло тогда, четыре года назад, разрушило и убило все живое во мне. Меня до сих пор мучают кошмары и картинки, когда его убивали из-за меня. Я не хотел, чтобы Ванесса полюбила когда-нибудь такого человека как я, ведь я принесу ей только разрушение и ничего кроме разрушения.

      Друг чем-то зашуршал. Наверное, как всегда ест чипсы. Он их слишком сильно любил и готов был их есть, хоть каждый день. Но миссис Конте слишком беспокоилась за его здоровье и поэтому не разрешала часто употреблять чипсы. Хотя Киллиана это очень сильно бесило, но он ничего не мог сказать матери. Все-таки мама это святое, она лучшее, что есть в нашей жизни.

      –Не советую, Ник, тебе влюбляться. Это чертовски больно. Потому что ты понимаешь, что она маленькая для тебя еще, и ты никогда не будешь с ней вместе. Поэтому ты сделаешь все, чтобы она тебя возненавидела и как можно скорее забыла. Тогда она никогда не увидит темную сторону тебя, – просипел друг.

      В его голосе слышалась боль. Не знаю, что с ним происходило последнее время, но это явно связано с девчонкой.

      Я понимал чувства друга, потому что такие же чувства были внутри меня по отношению к Ванессе. Я, черт возьми, понимал, что не должен любить её. И это не потому, что я старше, а потому что я не хочу, чтобы свет внутри неё погас. Я хочу, чтобы она всегда горела и никогда не потухала. И, я сука, понимаю, что когда-нибудь она в меня влюбиться, и мне придется заставить ее ненавидеть меня. Даже не так. Мне придется сломать ее.

      –Киллиан, давай закроем эту тему, пока не поздно. Иначе ты просто сделаешь себе еще хуже. Ты пьешь каждый день, ты не устал еще? Я переживаю за тебя. Надеюсь, ты не употребляешь ничего противозаконного, потому что Килл, это будет уже край, – он что-то пробурчал в ответ.

      –Николас, тебя это не должно волновать. Это моя жизнь, и я делаю с ней, что хочу. Хочу пить – я пью, хочу курить – я курю. Захочу понюхать что-нибудь я пойду и понюхаю. Вас не должно это вообще всех волновать. Но нет, я не употреблял