Вселенная Александра Казакова. Пётр Курков

лишь осиротевшая Вселенная. Но для нерегулярных читателей напоминаю: саркастичный до романтизма персонаж, известный как Казаков, как бы не вынес постоянного соприкосновения с окружающей действительностью. И ушел туда, куда рано или поздно уходят все виртуальные личности, все маски и личины, которые мы постоянно напяливаем на себя и постоянную смену которых почему-то называем «собственной личностью». А на вселенском хозяйстве остался осиротевший ваш покорный слуга, некогда сочинивший Казакова и поэтому вынужденный отвечать за все его творения… Хотя должен признать, что у Казакова управляться со Вселенной получалось куда лучше…

      И только не надо о «раздвоении личности»! Я даже не буду напоминать избитые примеры литературных персонажей, заживших своей жизнью. Я просто спрошу вас, дорогие читатели – спрошу тех, кто регулярно сидит в чатах и конференциях. Ваш никнэйм, ваше альтер-эго, которое, собственно, и общается там за вас – это совсем-совсем вы? Разве это не специальный такой персонаж, разве это не отдельная виртуальная личность, зачастую вообще на вас не похожая? Давайте будем честны, а?

      Причем этот ваш двойник-никнэйм не так уж нереален. Ваши собеседники, собственно, только его-то и знают. Это как раз вы для них нереальны. А в бытии особо фанатичных чатлан виртуальная тень значит куда больше, чем собственное полузабытое «я»… И нет сомнений, что с триумфальным шествием информационных технологий этот процесс будет развиваться, и скоро очень многим совсем не нужно будет возвращаться в себя. Правда, возникает вопрос – а оста-нется ли вообще, куда возвращаться? Останется ли к тому времени это самое «я» – сознающая себя личность?..

      По стопам насекомых

      Словесные штампы – удивительная вещь. Большинство людей просто воспринимает их на веру, как будто эти штампы им чего-то говорят, хотя на самом деле они бессмысленны; это яркие обертки, в которые мысль заворачивают, не чтобы разъяснить, а чтобы спрятать. Но если иной штамп копнуть – в нем все-таки обнаруживается некий смысл… Правда, совсем не тот, какой ожидался. Вот, например, навязчивое слово «революция». Она у нас сперва была «научно-техническая»; теперь стала «компьютерная» и «информационная».

      Сами по себе эти словосочетания – пустышки. Но если начать копать от исконного смысла слов, возникают любопытные ассоциации. Что такое, в самом общем случае, «революция»? Резкое, лавинообразное изменение в жизни общества, вызванное какой-то общественной потребностью. Скажем, требуется обществу 8-часовой рабочий день и всеобщее избирательное право. Можно идти к этому эволюционным путем, медленно и мирно – а можно устроить революцию. Суть в том, что сначала возникает эта самая потребность.

      «Компьютерная эволюция» – не исключение. Давно назрела некоторая общественная потребность, к необходимости удовлетворить которую западная культура двигалась последние полтора столетия; постепенно средства удовлетворения этой потребности эволюционировали