Вселенная Александра Казакова. Пётр Курков

X=Y считается доказанным тем вернее, чем больше этих аналогий и связей высосано из пальца (например: «У человека, как и у циркуля, две ноги. Некоторых людей называют „железными“ – но ведь циркуль железный. Циркуль предназначен для рисования кругов – но нам хорошо известно выражение „ходить по кругу“… следовательно, некоторые люди – инкарнации циркулей»). При этом главное – привести как можно больше аналогий, пусть даже самых натянутых и бессистемных, не давая читателю передохнуть (Кто говорил: «Врите как можно больше, что-нибудь да останется» – Талейран или Геббельс?), и не упоминать о незначительных и второстепенных различиях между человеком и циркулем.

      По терминологии, предложенной одним из героев «Маятника Фуко» Умберто Эко, любители этого метода – «дураки». «Дурак начинает с того, что собака домашнее животное и лает, и приходит к заключению, что коты тоже лают потому, что коты домашние… Дураки публикуются легко, потому что с первого наскока выглядят убедительно». Но мы вынуждены с мэтром не согласиться. Это обычно как раз достаточно умные люди, которые просто пытаются нас с вами оставить в дураках…

      Агрессивная псевдологика. Самый простой и самый незаметный метод. Если связь некоего фактика X» с фактиком Y» на самом-то деле всего лишь возможна или хотя бы не исключена, искусный мифотворец построит фразу так, что наличие этой связи станет выглядеть абсолютно доказанным фактом. Если явление X» можно объяснить через Y», то именно это объяснение будет преподнесено как единственное. На самом деле никаких доказательств вам не приведут, но вам покажется, что они были. Некоторые умельцы минируют таким образом почти каждую свою фразу. Для маскировки здесь используются обычно литературные приемы – интонация, ирония, риторика и эмоционально-доверительный фон, поэтому широко применять псевдологику рискуют только хорошие стилисты.

      Последний из основных методов – уже упоминавшийся терминологический террор. Его суть проста. Явление X начинает описываться в терминах, используемых для описания явлений типа Y… и, собственно, все. Больше ничего не надо. Если вы никогда не задумывались над тем, что наше восприятие явления полностью зависит от терминологической среды, в которой оно описано, вспомните хотя бы знаменитый перевод «инструкции к мыши Windows» с помощью автопереводчика со встроенным медицинским словарем. Характерный пример терминологического террора мы приведем ниже, когда начнем разбираться с некоторыми компьютерными мифами (А вы уже и не надеялись, что это эссе будет хоть как-то соприкасаться с тематикой журнала? Успокойтесь, немножечко будет. Но только для маскировки…).

      Упоминая своих критиков, хороший мифотворец использует два дополнительных приема. Во-первых, он сразу вешает на них какой-нибудь ярлык; в этом сезоне наряду с классическими «ретроградами» очень хорошо идут «так называемые марксистские… (далее по ситуации)». Во-вторых, он с бесконечным терпением и состраданием на паре страниц заливается