Тайны острова Сен Линсей. Горечь волчьей ягоды. А.П. Райт

был уродлив и огромен! И до чего же чванливы и высокомерны были его обитатели. Казалось, ничто не волнует их на всём белом свете, кроме собственных персон. Но что это были за персоны? Такие уж важные да значимые? Разве что богатые. О, да. Богатствами Эрнанов судьба не обделила. Глава семьи гордился своими породистыми лошадьми, щеголял в бархатных одеждах цвета пурпура и всем вокруг рассказывал про свою нескончаемую библиотеку, напичканную редкими книгами, которые ему было некогда читать. Его сухая, лишённая всякого девичьего обаяния, жёнушка с крючковатым носом и мелкими тёмными глазками ни в чём ему не уступала: обвешивала себя драгоценностями с ног до головы и не упускала шанса напомнить всякому простому человеку, что никогда и никто не будет равен Эрнанам в этих краях.

      Глупые люди, они не понимали, что у этого озера, у этих гор и скал и всей земли вокруг есть лишь один хозяин. Один страж, которого даже сама смерть была бы не в силах прогнать, покуда он сам бы того не пожелал. К сожалению, упиваться своим могуществом Ладоэдю было не так-то просто: глупые и жадные Эрнаны не желали слушать местных легенд, не выказывали почтения к озеру и не придавали значения смертям рыбаков и строителей, когда озлобленный Ладоэль утаскивал к себе на дно какую-нибудь зазевавшуюся жертву или бросался на путников в сером волчьем обличии.

      Можно было бы подумать ненароком, что дух озера был чистейшим злом и людей ненавидел, да только всё было не совсем так. Большую часть времени Ладоэль спал на дне озера, под толстым одеялом стеклянной воды, или сидел в кронах деревьев, слушая шум ветра и щебетание птиц. Он был частью самой природы и за людьми наблюдал, как и за всеми прочими живыми существами в округе. Они ежедневно копошились, делали свои мелкие дела, убивали друг друга и размножались – чего уж тут особенного? Некоторые ему казались симпатичными, и он мог наблюдать за ними пристальней и дольше, даже иногда незаметно вмешиваясь в их дела. Особенно ему нравились дети и их глупые игры, а ещё крестьянские девушки, что приходили на озеро стирать бельё по субботам.

      Ему нравилось, когда люди пели, даже если песня была не складная, а певец – не очень-то трезв и в своём уме. Ему нравился смех и тихие признания влюблённых. Иногда он с интересом наблюдал за сценами ревности и драками. Люди очень смешно дрались – нелепо, но изобретательно. Такое яркое зрелище попадалось на глаза не так уж часто, но всегда очень увлекало. Но Эрнаны Ладоэля раздражали в независимости от того, как они смеялись и дрались. В них всё ему было отвратительно, всякий жест и вдох. Быть может потому, что они посмели возвести у его озера этот пошлый уродливый дом или же потому, что они сами по себе были чужими для всего этого острова и даже не пытались стать ему роднёй.

      Впрочем, появление на свет единственного наследника как будто ненадолго смягчило и Эрнанов, и отношение духа к ним. Ладоэль не трогал детей и не испытывал к ним какой-либо злобы. Напротив, если какой-нибудь глупый мальчишка сбегал от надзора матушки и попадал в холодные воды озера, Ладоэль тут же выталкивал его на берег, не желая потом