Чужая женщина за дверью. Проза и не только. Борис Шапиро-Тулин

тетя Софа, перед тем как подняться на ступеньки вагона: – Если мы будем и дальше оставаться шлимазолами, которые свято верят в то, что говорят по радио, то для всех нас кончится это … (тут она употребила словосочетание, которое позднее один знаменитый артист охарактеризовал крылатой фразой: «мягко говоря, грубо выражаясь»).

      При этих словах Конторович-старший почему-то оглянулся, потом встал и закрыл форточку.

      О Яшиной пластинке решено было никому не говорить. Но, несмотря на принятые меры предосторожности, весь город уже был в курсе, что сын тети Софы отправился покорять космос, вот только из-за сугубо секретных соображений народу эта радостная новость пока еще не объявлена. А ровно через день (случайность или проделки все того же небесного куратора?) по радио сообщили об успешном запуске корабля «Восток-2» с космонавтом Титовым Германом Степановичем на борту.

      Бобруйчане, выслушав это известие, впали в ступор. Сына тети Софы звали Константин, отчество – Львович, фамилия – Тигерс, все в городе, естественно, знали, что летит именно он, а при чем тут майор Титов, и какая очередная тайна за этим скрывалась – людям было совершенно непонятно.

      И все-таки, к чести города Бобруйска, нашлись среди его населения мудрые люди, которые смогли расшифровать и этот ребус, хотя, на самом деле, засекречено все было по высшему классу. – Посудите сами, – говорили они, – первый слог фамилии Тигерс – это «Ти»-Титов, второй слог «гер» – это Герман, буква «с» – Степанович.

      Красота разгаданного секретного кода заставила лучшие умы Бобруйска собраться внутри заведения под названием «Пиво-Воды», чтобы за кружкой пенного напитка пропеть осанну государственным мужам, сумевшим в очередной раз изящно обвести вокруг пальца полчища иностранных шпионов, желавших выведать наши космические секреты.

      Правда, осталась одна закавыка – с одной стороны, тетя Софа никак не могла быть матерью космонавта Титова, но, с другой стороны, он все-таки каким-то образом должен был быть ее сыном. А поскольку эту логическую головоломку никто до конца разгадать не смог, то интерес к космической эпопее незаметно рассосался, и бобруйчане вернулись к своим повседневным делам, тем более, что впереди замаячил Карибский кризис и надо было срочно засекречивать совсем другие новости. Впрочем, находились и такие, кто, вспоминая про второго космонавта, еще долгое время задумчиво повторял про себя: с одной стороны вроде бы – да, а с другой стороны, точно – нет…

      Похоже, один только Гриша Врубель, раздосадованный ускользнувшим от него заработком, догадался, кто на самом деле стоял за запуском в космос сына тети Софы. Об этом можно было судить по разбитому носу Яши, помпону, оторванному от его спортивной шапочки, а также потому, что в один прекрасный день в студию звукозаписи нагрянули сыщики, заявили, что обыск надо делать чистыми руками, и подошли к висевшему на стене умывальнику.