Ход королевой. Бернар Вербер

у меня угнетенное состояние. Недаром говорят: «Уж лучше быть одной, чем вместе с кем попало».

      – Может быть, ты уточнишь свою мысль?

      Эта женщина ничего не понимает.

      – Мне бывает хорошо только тогда, когда никто не лезет в мои мысли. Как вы это объясните? У меня чувство, что мои мысли – как чистая музыка. Остальное, все, что вокруг меня происходит, – это всего лишь шум, портящий мою личную музыку.

      – Твою личную музыку? Если можно, давай поподробнее!

      – Другие мешают мне ясно мыслить. Во время матча произошло то же самое: все эти люди дышали, шептались, глазели на меня и мешали думать со всей духовной ясностью.

      – Со всей духовной ясностью, говоришь?

      Ее техника психотерапии сводится к повторению хвостов моих фраз и к превращению их в вопросы. Делать нечего, придется принять ее игру, надо успокоить маму.

      – Да, я говорю о той чистой музыке, которой становится моя мысль, когда на ней не паразитируют окружающие…

      Психолог кивает, как будто в ее голове уже вырисовывается диагноз. Она что-то быстро записывает.

      – Скажите, что вы думаете о моей дочери? – спрашивает у нее Джессика.

      – Думаю, это может быть гормональная проблема. Бывает, что при воспалении щитовидки происходят эмоциональные срывы, развивается маниакально-депрессивный психоз, при котором всплески неуемного восторга чередуются с приступами неконтролируемой агрессии.

      Джессика часто кивает, довольная этикеткой с учеными словами, приклеенной к абстрактной проблеме.

      Маниакально-депрессивный психоз? Разве он не связан с вилочковой железой? Эти железы расположены в разных местах: вилочковая между легкими, щитовидная – в шее. Даже если обе железы влияют на гормональный фон, у меня крепнет впечатление, что эта женщина в белом халате несет невесть что. Неужели так трудно понять, что та девчонка достала меня своей агрессивной манерой игры?

      – Предлагаю сделать ей эхографию щитовидной железы. Если подтвердится мой диагноз, то показана операция. Это обычное, совсем не страшное хирургическое вмешательство.

      – Оно сможет ее… успокоить?

      – Конечно. Такую операцию делают многим моим пациенткам, благодаря ей они начинают лучше владеть своими эмоциями. В любом случае у Моники пропадет желание хватать за горло и душить ближних, это уже будет явным улучшением.

      На обратном пути Моника и ее мать сначала помалкивают.

      – Ты отправишь меня на операцию щитовидной железы, мама? – не выдержав, спрашивает Моника.

      Джессика пожимает плечами.

      – Не думаю, что хирургическим путем можно изменить характер. Главное, мне совсем не хочется, чтобы ты стала другим человеком. Но все равно, лучше тебе продолжить домашнее образование, без контакта с девочками твоего возраста. По-моему, ты сама к этому склоняешься.

      Моника облегченно переводит дух, видя, что мать готова видеть вещи под этим углом.

      Мама все поняла. Не надо меня обуздывать, лучше изолировать.

      – Меня другое беспокоит: нет никаких известий о девочке, на которую ты набросилась.