Нифриловая башня. Дмитрий Парсиев

Ольха прохаживалась по оживленным коридорам академии. Она так старательно вслушивалась в царящую здесь насыщенную смесь тысяч заклятий, что у нее заболела голова. Становилось ясно, найти похитителя, если он вообще здесь присутствует, таким способом нечего и пытаться. Чтобы вычислить его, нужно находиться рядом с ним прямо в тот миг, когда он будет накладывать приказ на нифрил.

      Ольха вышла во дворик и присела передохнуть на одну из скамеек. Все шло к тому, что в академии она может застрять надолго, а ее изначальный план держаться в тени, оставаясь незаметной, развалился в первый же день пребывания. Обдумав свое положение, она решила последовать примеру, поданному Ясенем, когда они однажды выслеживали шпиона на базарной площади. Порученец вырядился тогда в лоскутную куртку скомороха и шапку с бубенцами.

      – Не имеет смысла прятаться посреди базара, – сказал он, – Чтобы остаться невидимым в толпе, нужно находиться у всех на виду.

      Для Ольхи это означало, что ей придется намеренно удерживать себя на острие всеобщего внимания, пока окружающие к этому не привыкнут настолько, что это станет для них чем-то само собой разумеющимся. Так за пестрой скоморошьей личиной люди перестают видеть самого человека, и видят только то, что этот человек хочет им показать. К великому сожалению Хухли она не пошла на следующее занятие с его группой, предпочтя сходить на лекцию начального курса по общей теории нифрила. Ее читала, как оказалось, пожилая женщина с удивительным именем Таиссия.

      – Вы все знаете, что это такое, – сказала Таиссия, показывая зажатый между пальцами зеленый кружок.

      – Монета, – сказал кто-то с места.

      – Копейка, – уточнил другой.

      – А это? – спросила она, показывая в другой руке еще один кружок чуть больше первого.

      – Две копейки.

      – Двушка.

      – Все верно. У меня здесь копейка и двушка. А знаете ли вы, чем они отличаются?

      – Размером. Двушка больше.

      – Двушка тяжелее.

      – Да, – согласилась Таиссия, – Двушка чуть-чуть больше и немножко тяжелее. Но не вдвое больше и не вдвое тяжелее. Почему же ее ценность вдвое выше, чем у копейки?

      Не дожидаясь ответов с места, Таиссия взяла кусочек мела и начертила на доске девятиячеистую решетку с гранями три на три, будто собираясь сыграть в крестики-нолики. А потом заштриховала срединную ячейку.

      – Ну, – обратилась она к классу, – Какое прикладное значение имеет для нас нифлил помимо того, что мы покупаем на него еду?

      – На нифрил накладывают приказы, – ответили из класса.

      – Верно. Мы можем наложить на нифрил приказ, и этот приказ будет храниться на камне до тех пор, пока мы его не сотрем или не перезапишем другой приказ. А это возможно потому, что нифрил создает особое поле в виде ячеистой решетки. Здесь на доске нарисована решетка копеечной монеты. Кто-нибудь знает, почему я заштриховала одну ячейку?

      – Потому что ячейки работают только парами.

      Таиссия