Заставь моё сердце согреться. Ирина Муравская

об этом не в курсе.

      – Очевидно. Мы и так ничего не успеваем, а теперь ещё и это. Надеюсь, ты вылетишь на первом же этапе.

      – Спасибо за поддержку, брат. Я всегда знал, что ты в меня веришь. Но не вылечу, не переживай. Там лишь после третьего пойдёт отсеивание.

      Те пары, что суммарно наберут наименьшее количество баллов от судей, рискуют оказаться в номинации на выбывание. Откуда может спасти только зрительское голосование.

      Вот где пригодится подогретая аудитория.

      А я её подогреваю, последние дни дозированно вбрасывая новости, фотки с тренировок и туманные намёки о старте нового сезона нашумевшего теле-шоу.

      Так что надеюсь, демонята, как подписчики сами себя окрестили в телеге, подсобят, если до этого дойдёт, потому что мой азарт уже стремительно набирает обороты.

      Блаженно валяюсь бесформенной тушей, даже после принятого душа улавливая слабые кокосовые нотки, назойливо щекочущие ноздри. Ммм…

      Мне определённо нравится подобное мнимое присутствие Абрикосовой. Жаль что только мнимое. Из материального под боком только Яр, хлещущий пиво из горла и равнодушно перещёлкивающий каналы кабельного.

      – Ты прикинь, даже порнухи нет, – в конечном итоге разочарованно выключают плазму, швыряя пульт на декоративные подушки.

      – А подписка на Порнохабе уже закончилась? – ехидно протягиваю ему его айфон. – Так в инете и бесплатное есть, если ты не знал.

      – Ай, – с досадой отмахиваются, откидываясь на подушки с тихим воем. – Ску-у-ка-а…

      – Иди развлеки школьниц. Бедняжкам тоже скучно.

      – А они чё, до сих пор тусуются на ступеньках?

      – Ага.

      Две подружки. Класс, наверное, десятый-одиннадцатый. Одна из девчонок как-то наткнулась на нас в лифте и понеслось сталкерство. Мало того, что юная Нэнси Дрю нужный этаж вычислила, поселившись на нашей лестничной клетке, так ещё и подружек своих начала таскать на экскурсию.

      – Охренеть долбанутые. Жаль, что малолетки. Так бы хоть реально можно было повеселиться.

      – Странные у тебя представления о веселье, – с пыхтением встаю, чтобы доковылять до койки и просто вырубиться.

      – Ну да, куда мне до твоего уровня.

      – Не завидуй. Может, я обожаю чувствовать себя фаршем, который пережевала тупая мясорубка?

      – А чего удивительного? Ты всегда был хлипиком. Забыл, как провалил нормативы при поступлении и загремел в армию?

      – Пошёл нахрен! – отвешиваю средний палец.

      – Не пойду. У меня выходной. А ты завтра в семь чтоб был как штык на студии.

      В семь? Ад. Кто-нибудь соскребите меня шпателем с кровати через пару часов, буду крайне признателен.

      ***

      Ещё неделю спустя

      – Волнуешься?

      – Бешусь, – в который раз оттягивая от шеи ворот, фырчит Абрикосова. – Я похожа на детского аниматора.

      – Только если на секси-аниматора. Для взрослых.

      Потому что этот тесный костюмчик очерчивает буквально каждый миллиметр её обалденной фигурки. Заставляя