Нестраховой случай кота Моисея. Сборник рассказов. Владимир Фиалковский

трубке интеллигентный, с легкой картавинкой, голос.

      Как на духу, ничего не скрывая, исповедался Вениамин Егорович новому собеседнику.

      – Плохо, голубчик, плохо! Беречь себя надо! – подытожил рассказ голос.

      – Так я про это и говорю, – обрадовался внезапному пониманию Вениамин Егорович. – Кому ж понравится, когда в пять утра в его доме всплывает непрошенный аквалангист? Вы ведь сможете помочь, да?

      – Конечно, голубчик: немедля записывайтесь к урологу, бегите прямо сегодня. А уж про ежегодные осмотры в нашем возрасте я и не говорю, —картавил голос вороном назидания. – По десять раз за ночь посещать уборную, голубчик, – это весьма тревожный симптом.

      Когда супруга Вениамина Егоровича вошла в квартиру, в нос ей ударил приторно-сладкий запах паники. Вид мечущегося по комнатам мужа в трусах еще больше озадачил ее.

      – Записываюсь ко врачам, – гаркнул он, пробегая мимо жены с какими-то документами в руках.

      – А что у нас в унитазе плавает? – с недоумением воскликнула она из туалета, по-мужски крепко выругавшись.

      – Да, смой ты к чертовой матери! – раздраженно отреагировал Вениамин Егорович, набирая номер поликлиники.

      ШУКЕТЫ ДЛЯ ПЕЛЫ

      С аппетитом съел он ужин, довольно вкусный,

      потому что приговоренных к смерти

      кормят хорошо: таков уж закон.

      Януш Корчак. Король Матиуш Первый.

      И миллион самураев не в силах повернуть

      вспять одну тщедушную секунду.

      Японская притча.

      Лиза Прыгскокова любила мужчин, и те отвечали взаимностью рыжеволосой официантке из итальянского ресторанчика на Большой Конюшенной. Кто-то с нежностью и любопытством постигал широту женской души, заодно вдохновляясь волшебными формами стройного тела. Были и те, что пыжились воплотить в жизнь безумство больных фантазий, вычитанных в паршивых книжонках или подсмотренных в малобюджетных кинолентах, в которых Лиза под дулом револьвера никому не призналась бы. Роднило всех одно: по-тихому, как клопы после кровавого ночного пира, они исчезали под утро, оставив вмятину на подушке, недопитый бокал или забытый второпях одеревеневший носок. Мчались к назойливым женам и ревнивым любовницам, чрезмерно заботливым мамашам и ворчливым бабушкам. Бежали, чтобы, оставшись в редкую минуту наедине с собой, в мыслях заново пережить драгоценные воспоминания. Без сомнения, обольстительная «белочка» в бело-зеленой униформе, с грацией разносившая пасту по столам, пользовалась повышенными вниманием и слюноотделением.

      За годы увлечения мужским полом никто не смог оставить яркий след в судьбе Лизы. И только один из героев, что пали жертвами Лизиной доступности, по чрезвычайной неосторожности, одарил ее драгоценным подарком. Сюрприз оказался неожиданным для обоих, особенно для Андрея, отца двоих детей и любящего мужа. Не только физически мучилась Лиза. Долго она маялась иным бременем, выбирая имя для девочки. Пелагея родилась здоровой и в срок. Младенец оказался,