Эмитель. Исток жизни. Эшли Садко

с силой швырнул меня обратно на кровать, – за всё нужно расплачиваться, – максимально приблизившись, – а ты мне уже столько задолжала, что и взять то больше нечем, – продолжал он, не смотря на мои попытки пнуть его ногой в лицо.

      – Я тебе ничего не должна! – пытаясь извернуться.

      Несколько минут усердной самообороны и мои силы на исходе. Навалив на меня своё тело, зажав над изголовьем запястья, Вайд победно улыбнулся, не отводя пристального взгляда от моего лица.

      – Перестань уже брыкаться, – слегка запыхавшись, – ты красивая Вивьен, – склонившись над моими губами, готовился к поцелую, но медлил.

      – Я была о тебе лучшего мнения, – с трудом получилось проговорить под тяжестью его тела.

      – Лучшего мнения? – прорычал, округлив глаза. – Да ты меня даже не знала! И всё же лихо оставила ни с чем!

      – У меня не было выбора, – с долей жалости проговорила, понимая, что так нельзя было поступать, но своя шкура дороже. И он, кажется, услышал, слегка отодвинувшись, приподнялся на обеих руках возле моей головы и внимательно с прищуром посмотрел мне в глаза, чуть восстановив дыхание, хрипло проговорил:

      – И что ты предлагаешь?

      – Простить, – слегка улыбнувшись с невинным выражением лица, – и, конечно же, отпустить, – подытожила.

      – Нет, такое с рук не сходит! Ещё предложения? – чуть приблизившись, ласково проговорил.

      Ох, как же мне не хватает Ирона с его-то смекалкой! Что можно предложить, не имея за душой ни бара?

      Вероятно моё растерянное, озадаченное выражение лица заставило его усомнится в том, что мне есть что-либо предложить, и он среагировал, молниеносно накрыв мои губы своими.

      Колючая, шершавая щетина болезненно полоснула губы, заставляя морщиться, и вырываться из-под натиска, оставляя после себя глухое мычание.

      Под этими пытками готова была отдать всё на свете, даже то, что мне и не принадлежало.

      Поэтому получив спасительный глоток воздуха, и боясь повторного поцелуя, тут же протараторила:

      – Голограмма, это всё что у меня есть, – быстро освободив руку, запустила её под голову и достала из-под подушки злополучный бокс с голограммой.

      – На кой она мне сдалась? – изумлённо уставился на предмет, внезапно оказавшийся перед его лицом. Конечно же, он не ожидал, что у меня под подушкой возьмутся такие заначки, а уж тем более моей реакции и хваткости, и всё же это смогло задержать его прыткость.

      – Это очень дорогая и ценная вещь, – вру и не краснею, лишь бы отвлечь его внимание от себя.

      – И в чём же его ценность и дороговизна, – выхватывая из моей руки, прокручивая перед лицом.

      – Информация, что содержится в нём! – пытаясь быть более убедительной.

      – Хм! – продолжая вертеть у себя перед носом, он слегка отвлёкся и соизволил слезть с меня, давая шанс спокойно сделать вздох. Сев на краю кровати с серьёзным выражением лица начал прокручивать в руке отданную мною вещь. – Где говоришь, взяла? – потирая пальцем по поверхности бокса.

      Ответ был очевиден,