Благое намерение. Александр Пестряков

Вот на кой он ей сдался, диван этот? Либо уронит по дороге, либо дождь испортит, либо на налётчиков нарвётся да всё равно бросит…

      И тут на Виктора нахлынула новая волна понимания. Москва, покинутая жителями, ждала своей участи, а именно оккупации войсками французской армии! Он очутился в гуще событий, в самом историческом моменте! Какая удача!

      – А ещё сказывают люди, что француз прямо на пятки нашим обозам наступал, так что даже давал, говорят, нашим дорогу, словно и не было Бородина! – добавил Фадей, поглядывая на Виктора, как бы желая увидеть на его лице выражение горя и стыда, которое испытывал он сам.

      Виктор выпил остаток чаю, поставил блюдце на стол, поднялся и подошёл к окну. Вместе они стояли, смотрели на Кремль, слушали набат, и думали каждый свою думку. Ещё и недели не прошло после страшного, кровопролитнейшего бородинского сражения, и вот Москва без боя покоряется Наполеону. Горе, горе и позор государству Российскому! Нам, конечно, не впервой: двести лет назад поляки и литовцы уже занимали Москву. Но то были времена древние, смутные. Сейчас же государь император слава Богу здравствует и правит, времена прогрессивные, так неужто только народное ополчение способно защитить народ русский от поругания? А как же армия? Где же сам Александр Павлович? Отсиживается в Петербурге. А ну как Наполеон двинет к столице?

      Надев картуз, Виктор решил пройтись. Всё равно лавка уже неделю как была заперта. Для защиты он захватил с собой небольшой кинжал в ножнах, повесил на пояс поддевки.

      Начиналась золотая осень. Берёзы, словно стражи уходящего лета, шумели ветвями. Город погрузился в тишину. Колокольный звон умолк, и только ветер продолжал свой бесконечный разговор с листвой. Улицы, обычно полные жизни и суеты, теперь пустовали. Балчуг, сердце купеческого дела, замер в ожидании чего-то неизбежного. Все заведения, опасаясь беды, были закрыты, а некоторые даже укреплены досками, словно щитами перед лицом врага. «Не поможет», – автоматически подумал Виктор, но взял идею на заметку.

      Дойдя до моста через Москву-реку, он остановился, поражённый видом. Кремль, величественный и неприступный, словно белоснежный корабль, возвышался перед ним. Закатная заря играла на золотых куполах, и казалось, что они мерцают и переливаются всеми оттенками огня. Виктор, затаив дыхание, вглядывался в эту знакомую древнюю красоту.

      Он подумал о том, как много поколений видели этот же Кремль, как много судеб переплелось с его стенами. Он представил себе царей и князей, бояр и простых людей, захватчиков и ополченцев, которые в разные времена боролись за него или защищали его. И вот теперь он, Виктор, стоял здесь, связанный невидимой нитью с будущим, в котором Кремль всё так же будет услаждать взоры людей.

      Но мир этой картины был внезапно нарушен. На противоположном берегу, под стенами Кремля, наметилось движение. Виктор, присмотревшись, понял – это французы. Он узнал их сине-белые мундиры, различил золотые эполеты на плечах офицеров, услышал отрывистые команды. Солдаты быстро и деловито рассредотачивались,