Ведьму злить нельзя. Виктория Лебедь

объяснить, но это всего лишь значение. Истинное предсказание они открывали только хозяйской руке, разворачивая перед ней астральную картинку, к которой доступа у меня никак не могло быть.

      – Ну что? – не выдержала я, наблюдая за напряженным взглядом подруги, пока она сканировала расклад.

      – Да не очень, Ксюнь, – начала та. Голос от неловкости дрогнул, так как знала, что мне будет неприятно. – Не пропитан он тобой, понимаешь?! И закрыт, сволочь. Не могу увидеть. Нет ни привязанности, ни чувств, ни эмоций.

      Как серпом…

      – Слушай, а любимый цвет у него белый?

      – Да, – екнуло мое сердце в надежде, что подруга все же что-то выловила из расклада. А на счет цвета знаю, потому что сам говорил. Все четырехколесные «ласточки» у него были именно белые.

      – Это нейтральный цвет. Пофигистическая натура. Не туда и не сюда. Он как зарядник. Держит вилку, подносит к розетке и передумывает. Больше ничего не могу сказать, иначе почувствует мое присутствие. Уж очень сильный у него дух.

      Мила оторвалась от карт и посмотрела на меня ничего не выражающим взглядом.

      – Что? – спросила я.

      – Ничего, – мотнула она головой. – Крепкий орешек нам достался сестра.

      – Пф… – фыркнула я и задула свечку. Потом откинулась на спинку стула и скрестила на груди руки. – Бесит.

      – Понимаю. Безразличие всегда притягивает.

      – Причем тут безразличие?!

      – Ну а как же? Пушкина помнишь – «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей». А ты, поди уже о высоких чувствах намекнула и душераздирающими сообщениями закидала. Признайся, сколько раз ты ему уже писала и звонила – пять-десять?

      – Ни разу, – соврала я, на что Мила в иронии приподняла правый уголок губ, – пять… а может десять… не помню… короче много.

      – А в ответ холод или тишина.

      – Да. Навязывалась?

      – Ага. Еще как.

      – Знаешь, я даже стала подумывать, что это все из-за груди. Мало ли, может он предпочитает девушек с внушительным размером, а у меня что? Две горошинки, исчезающие стоит поднять руки вверх. Даже лифчик не нужен. Заклеила пластырем и нормально.

      Подруга рассмеялась.

      – Ну, ничего, Ксюнь – увеличим. Пятиминутное дело. До полнолуния два дня. Успеем.

      Мила сложила карты в черный мешочек и отложила в сторону.

      – И носик подправим, – коснулась она до него пальчиком, – и талию сузим, и попку подтянем…

      – Вообще-то с этим у меня все отлично, – встала я, продемонстрировав худощавое телосложение.

      – Сомневаюсь, – скептически сказала Мила. – Знаешь, если он любит белый цвет, сделаем из тебя блондинку, но чуток с медным оттенком, удлиним волосы, добавим контрастность глазам… подожди. – Подруга достала из своей сумки минибук. – Сейчас будем моделировать твою новую внешность. – Она приказала встать мне на середине комнаты и сделала пару снимков в полный рост, затем принялась виртуозничать над моей фотографией в фотошопе.

      Спустя тридцать