На каменной плите. Фред Варгас

говорил.

      Адамберг мысленно повторил свою последнюю фразу и не нашел в ней ничего такого, что могло бы способствовать неожиданному блужданию ума.

      – По-твоему, положение аховое? – продолжал он.

      – Ты собирался задать два вопроса, это уже третий.

      – Я просто хочу узнать твое мнение.

      – Да, все плохо. К вечеру Норбер будет в тюрьме.

      – Дай немного подумать. Ты же знаешь, мне нужно время.

      И Маттьё, вместо того чтобы возмутиться, отложил телефон и стал ждать. Адамберг не умел по-настоящему концентрироваться и теперь просто проматывал в памяти эпизоды с участием Норбера один за другим и пытался найти типичную деталь, которую можно было бы обернуть против него. Его мысли остановились на трактире «Два экю», на той минуте, когда он поднял и отдал Норберу маленький платок из белого шелка, который постоянно соскальзывал с его шеи.

      – На теле вы нашли окровавленный шейный платок Норбера, – отчеканил Адамберг. – Вы решили, что Норбер обронил его, когда наклонялся и наносил удары ножом. Что-то в этом духе. Я ошибаюсь? И это выдает его с головой?

      Маттьё не ответил, из чего Адамберг сделал вывод, что попал в точку.

      – Убийца снова наносил удары как левша? Как в случае с Гаэлем?

      – Да.

      – А ножевые раны? Сначала словно прерываются, потом, чуть отклонившись, идут вправо?

      – Да.

      – Твой убийца притворяется левшой, это совершенно ясно.

      – А шейный платок, черт побери? – взорвался Маттьё, отбросив всякую сдержанность. – Что мне делать с шейным платком?

      – Маттьё, это антиулика. Сначала нож, принадлежащий Норберу, потом убийца якобы левша, затем шейный платок, который так легко подобрать, где бы он его ни потерял, в трактире или на улице, или даже у него дома, куда можно запросто войти, и где этих платков, наверное, целая коллекция. Судя по всему, твой убийца не особо заморачивается выбором жертв, он как будто выбирает их наугад.

      – Мы возвращаемся к тому, с чего начали. Он хочет засадить в тюрьму Норбера?

      – Или наоборот, Маттьё, или наоборот.

      – Я тебя не понимаю.

      – Кто слишком яростно обвиняет, скорее оправдывает. Думаешь, тебе удастся остановить твоего придурка дивизионного? Ты знаешь, что его считают идиотом и вдобавок мошенником, который присваивает себе чужие заслуги?

      – Нет, на сей раз мне не удастся его сдержать. Он воображает, будто арест знаменитого Норбера де Шатобриана принесет ему славу, его имя появится во всех газетах, повсюду.

      – Ты сейчас где, в комиссариате Ренна? Если да, то собери всех свободных сотрудников и проверь все торговые центры, все хозяйственные магазины и магазины инструментов в городе: узнай, покупал ли у них кто-нибудь – женщина или мужчина – нож марки «Ферран». В нескольких магазинах, но в каждом по одному. Не забывай, что изменить внешность – раз плюнуть. Проверь также все магазины и лавочки, где торгуют театральными костюмами, париками, гримом, очками и всякими такими штуками.

      – Начну прямо сейчас. Норберу конец, да?

      – Не будь твой дивизионный