Когда просыпаются орхидеи. Рика Иволка

замерло на пороге удара. Она заметалась по гостиной, пока не заметила, наконец, открытую дверь террасы, и тонкую фигуру жреца за шифоновой шторкой.

      – Вы… здесь.

      Келтран удивленно обернулся, когда Мэл поспешно вышла к нему.

      – Да. Вы не против? Мне потребовалось немного свежего воздуха…

      Малврае бросила быстрый взгляд в сторону ворот. Портной уже отбыл? Едва ли матушка выводила бы его через главный вход, но все же… Келтран поймал ее беспокойный взгляд и виновато потупился.

      – Вы все-таки кого-то ждёте… – прошептал он, печально вздыхая. – Извините. Мне стоило дождаться возращения лакея… Ваша госпожа-мать права, я очень грубо обошелся с правилами приличия. Признаюсь, я поторопился намеренно… Но у меня есть оправдание. Я очень хотел увидеться с вами.

      Малврае глубоко вздохнула, заставляя себя успокоиться, облокотилась на перила. Приятно холодные. Очень захотелось прижаться к ним горячим лбом, но Мэл сдержалась. Она едва не оплошала перед матерью из-за паршивца дэва… Остается надеяться, что Келтран не увидел ничего лишнего. Нет, не должен был.

      – Если бы ваш приход доставил серьёзные неудобства, матриарх выпроводила бы вас сразу.

      – Что ж, тогда я спокоен.

      Они помолчали, слушая свист подгорного ветра, задувающего в пещеры, и разглядывая магические фонари неспящей Юдоли. Потом жрец вдруг спросил:

      – Вы бы хотели, чтобы я стал вашим?

      Вопрос был неожиданно прямым и обескураживающим. Как ответить? Правду? Полуправду? Уклончиво?

      – Это будут решать матриархи, – сказала Мэл, выбрав сдержанность.

      Келтран порывисто обернулся к ней, сжав пальцами кованые перила, словно бы тем самым удерживая себя от чего-то необдуманного.

      – Это так. Но мне важно, что думаете вы. Я не хочу быть… нежеланным.

      Мэл растерянно смотрела на жреца, не зная, что сказать. Откровенно говоря, она еще ни разу не задумывалась о гареме мужей… Слишком много нового. Первый раб, первое сватовство, матушкины великие планы… Нужно держать лицо.

      – Я вас понял. – Релинар мягко улыбнулся, по-своему истолковав ее молчание. – Не будем торопиться. Быть может… нам стоит видеться чаще. Чтобы я стал для вас… чтобы я мог понравиться вам…

      – Возможно… да… – О, Богиня, все ли мужчины такие? С ними никогда не знаешь, что сказать.

      Келтран спрятал руки за спиной.

      – Что ж. Благодарю вас за вечер, госпожа Малврае. Если позволите, я откланяюсь.

      – Не останетесь на ужин?

      – Не стану так обременять вас.

      – Леди Бризанна будет в гневе.

      – Кажется, она уже в гневе. Гневом больше, гневом меньше…

      Мэл неожиданно для себя улыбнулась.

      – А вы смелы…

      Релинар изящно поклонился, паучьи глаза лукаво сощурились:

      – Я буду еще смелее… если вам это нравится.

      ***

      Матушка сидела в кресле, закинув ногу на ногу. Она нетерпеливо покусывала кончик указательного пальца, глядя перед собой и о чём-то размышляя. Мэл стояла