S-T-I-K-S. Водила книга 4. Геннадий Добряков

внимание на своих бойцов.

      Около 40 минут продолжалась переброска людей на сушу и это притом, что тут было совсем близко и две моторные лодки сновали как челноки. Народ категорически не желал оставлять свой багаж, кроме того, многие из них уже были не в лучшем физическом состоянии. Заторможенность, вялость, жалобы на сильные головные боли и прочее, что сопровождало переносы. Фаркоп смотрел в лица мужчин и женщин, понимая, что пройдёт ещё несколько часов и первые из них заурчат. Когда всех людей перевезли, начались другие проблемы. Морпех старался сдерживаться, хотя ему, совсем недавно потерявшему убитыми нескольких своих бойцов в стычке с отрядом наёмников, удавалось это с трудом. Случились истерики, перекрикивания спорщиков, галдёж и прочие радости. Свежаки требовали ответа, предъявляли претензии или просто начинали угрожать. Так один солидный не молодой мужчина в компании крепких молодых ребят из своего сопровождения начал требовать у Морпеха объяснения, по какому праву их тут задерживают и кто все эти люди с оружием, взявшиеся тут распоряжаться. Успокоить вопящего и брызгающего слюной горлопана не получалось. Фаркоп видел, как представитель паромщиков пытается с ним говорить, но того уже понесло. Любопытно, что в их сторону так и не дёрнулся никто ни с вопросами, ни в попытке пройти мимо в сторону виднеющейся рыбацкой базы и пирсов. Трое загорелых обветренных рейдеров несколько отличались экипировкой и равнодушным взглядом от людей, кто непосредственно с ними взаимодействовал. В конце концов, нервы Морпеха не выдержали, он выхватил из-за плеча свой АКС-74У и дал поверх голов короткую очередь. Толпа резко заткнулась. «Ещё одна падла хоть что-то вякнет не по делу, упакуем мордой в песок, спеленаем, как психа и заставим жевать собственные носки, – громко объявил речник, обводя недобрым взглядом бузотеров, продолжив. – Сейчас чётко и без лишних разговоров делаем то, что вам говорят.

      В результате всех людей рассадили на собственный багаж друг от друга на расстоянии не менее полутора метров рядами. С учётом, что с судна сняли 217 человек, включая членов экипажа, получилось, что заняли приличный по протяжённости кусок небольшого вытянутого пляжа. Потом бойцы Морпеха принесли набранные в посёлке старые штакетины и деревянные колья с кусками верёвки. Около каждого вбили такой штырь в песок, к которому велели людям привязать себя за ногу. Тут прошло не всё так гладко, как надеялись речники. Кого-то пришлось привязывать самим, а кто-то пытался брыкаться. Пара показательных зуботычин, особо дерзким подкаченным молодым людям из состава пассажиров теплохода от иммунных, выглядящих на фоне них субтильными, показала на деле разницу между пожившими в Улье и свежаками. Когда и этот этап был пройден, Шмель подошёл к Морпеху, спросив:

      – Мы пройдёмся, взглянем поближе на пассажиров, – спросил он.

      – Пройдите, только не провоцируйте их, – ответил мужчина.

      – Пусть с нами кто-то из твоего сопровождения будет и ещё, возможно человека,