Новогодние расследования. Татьяна Устинова

потолкаться на новогодней ярмарке. Послушать, какие желания загадывают чужие дети, сидя на парчовых коленях Дедушки Мороза. С нарядной елкой сфотографироваться – дома-то не будет, зачем ей одной…

      Бабка с носками из натурального бобика опять стояла у входа на станцию.

      Завидев Раису, она заблажила:

      – Мамаша! Подь сюды! Сюды, давай сюды! – и руками стала размахивать еще.

      На них у бабки красовались варежки собственного производства. Вряд ли из бобика, если только тот не мутировал: не серо-коричневые, а ярко-красные, как спелые томаты.

      В таких варежках бабке надо было служить помощником Санты. Или сигнальщиком на авианосце, сажая на палубу самолеты. Лохматые кумачовые рукавицы даже в туман и снегопад были бы видны с большого расстояния.

      Естественно, бабкины призывно мельтешащие варежки заметила не только Раиса. Их увидели, а ее крики услышали все, кто находился в радиусе полутора десятков метров от станции.

      Раису это разозлило. Какой сорокалетней женщине понравится, если гражданка вдвое старше начнет орать ей «мамаша»?! Она знала, что не настолько плохо выглядит.

      – Что ж вы так орете, бабушка? – сквозь зубы процедила Раиса, подойдя к старухе.

      И слово «бабушка» постаралась произнести погромче.

      – Сама чего орешь? – огрызнулась бабка. – Или знаешь уже?

      – Что именно? – холодно уточнила Раиса.

      Она вообще-то много чего знала, включая сопромат и теорию чисел. У нее красный диплом инженера имелся, только давно лежал без дела в ящике тумбочки. Чтобы обновлять витрину интернет-магазина, торгующего хозтоварами, сопромат знать не нужно, а работу по специальности Раиса давно потеряла и снова найти не смогла.

      – Доброта бывает хуже воровства, вот что! – запальчиво ответила бабка.

      – Это простота, – чуть высокомерно поправила ее Раиса.

      – Чаво?

      – Правильно говорить: «Простота хуже воровства».

      – Не, доброта еще хуже, – не согласилась бабка. – Вот купила ты девке мои носки, а ее убили!

      – За носки?! – еще толком не осознав услышанное, удивилась Раиса.

      Да нет, нормальные же были носки, где-то даже модные…

      Тут до нее дошло:

      – В каком это смысле – девку убили?

      – В прямом! – Бабка пугающе рубанула себя по горлу алой варежкой. – А потом ко мне явились!

      – Убийцы?! – Раисе сделалось нехорошо.

      – Да с чего бы им-то, тьфу на тебя! Полиция!

      – Так… – Раиса огляделась, высмотрела поблизости стеклянный аквариум уличной кофейни и стала проворно собирать в охапку разложенные на поребрике носки и варежки. – Давайте-ка поговорим в другом месте.

      В ходе недолгого разговора за кофе, который купила Раиса, выяснилось, что накануне – в субботу, стало быть – бабка («Зоя Иванна, будем знакомы!») мирно сидела дома, отдыхая от торговых дел своего малого бизнеса. Морально готовилась к самым суматошным предновогодним дням. Чесала Бобика, вязала чуни, на улицу даже высовываться не планировала – надышалась