Амстердамское пари. Агнесса Милославская

этап… Интересно, что он имеет ввиду?

      Собственно, об этом я его и спрашиваю, на что он отвечает уклончивое:

      – При встрече расскажу. А могу я попросить?

      – Что попросить?

      – Потанцуй для меня снова?

      Тотчас звонок переключается на видео, и я вижу дорогие сердцу тёмно-карие глаза Августа, которые он чуть прищуривает, улыбаясь.

      – Потрясающе… погоди минутку, тут вторая линия.

      Он ставит вызов на удержание и произносит:

      – Привет, отец.

      – Привет, отец… посмотрите на него, какой простой. Ты что творишь, скажи на милость? Что за фокусы?!

      – Я принял решение и…

      – Принял он! Да какое решение?! Слинять за русской девкой из страны?! Сейчас?! Совсем из ума выжил?!

      – Отец…

      – Значит, так, безумный. Где ты сейчас?

      – На пути в аэропорт.

      – Нет, ну ты слышала?!

      На том конце провода отец Августа обращается к своей супруге:

      – Представляешь, что он учудил…

      – Лучше дай-ка мне трубку, от твоего крика никакого толку… Привет, сынок.

      – Здравствуй, мам…

      Лицо Августа принимает равнодушно-скучающее выражение, однако он продолжает терпеливо слушать причитания родных:

      – Ты правда представляешь, что делаешь?

      – Правда представляю.

      – Я даже не знаю, что сказать, сын… ну ладно, ситуация в стране, в мире… Но так бежать…. Ты понимаешь, как это выглядит?

      – Более чем. А ещё я понимаю, что у меня всего одна жизнь.

      – Кто она?

      – Мам, ну давай не будем, а?

      – Кто эта женщина, напрочь задурившая твою светлую голову?! Отвечай матери!

      Понимая, что отпираться бессмысленно, Август рассказывает о поездке в Амстердам:

      – Я не знаю, как тебе объяснить, мам. Просто встретил её, и понял, что не имею морального права продолжать свою деятельность в том качестве, в котором сейчас нахожусь.

      – Беда, мальчик мой, беда у тебя с головой…

      – Может, и так. Быть может, ты права. Но сейчас…

      – Ты меня, конечно, прости, но… с русской, Август! После всего, что было! Не для того мы тебя…

      – Так. Если ты сейчас не перестанешь, я выключу телефон.

      – А знаешь, что? Я в тебе разочарована.

      С этими словами, разрезавшими пространство, будто мечом, мать Августа кладет трубку, оставляя его наедине со своими мыслями.

      Придя в себя, он вновь подключается к беседе:

      – Прости, отвлекли.

      – Что-то срочное?

      – Скорее, дела семейные… так на чем мы остановились?

      Однако я молниеносно считываю его взбудораженность, несмотря на непроницаемо-спокойное выражение лица:

      – Знаешь, мне кажется, сейчас не время… что у тебя произошло? Ты после этого разговора сам не свой…

      – Малышка… не забивай себе голову. Подумать только – совсем скоро мы будем рядом.