Нелегалы. Георгий Юрский

с ним, какое-то время тому долой, Берштейн застрелил его собаку, алабая бешеного. Задержал его. Пытался сбежать. Но от нас так просто не уйдешь, – с ноткой гордости улыбнулся Никита.

      – Соболев Григорий, 1980 года рождения. Судим по 228, приводы, административки. Весь букет, – добавил Мошкович.

      – Знаю я его. Проходил как-то по скупке краденого. Мутный чувак. Надо его потискать. Может быть все окажется проще, чем кажется, – Воронцов потрепал седую щеточку усов. – Когда колоть будете?

      – Да скоро начнем. Его сейчас врачи смотрят.

      – Сопротивлялся при аресте? – настороженно спросил Воронцов.

      – Нет. Споткнулся, когда убегал, – невинно ответил Никита.

      – Это хорошо. Прокуроров нам только не хватало.

      Никита принялся готовить рапорты следователю, а дождавшись звонка от дежурного, спустился в комнату для допросов, куда доставили Соболева, хозяина агрессивных собак. В душе оперативник надеялся, что тот и окажется убийцей, в чем полицейские, его и уличат. Хотя инстинкт сыщика ему говорил, что в этом деле все будет намного сложнее. В момент появления Никиты Мошкович заканчивал процедурную часть:

      – Предупреждаю Вас об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний по статье 308 УК РФ и об ответственности за дачу ложных показаний по статье 307 УК РФ.

      – Давай, командир к делу, – слегка развязно махнул рукой Соболев. Лицо его сияло всеми цветами радуги, вторая рука была в лубке, подвешенном на платке через шею, – 51 статья мне понятна, желаю дать показания осознанно и без принуждений.

      – Вот и хорошо. Расскажите о Ваших отношениях с Максимом Берштейном.

      – Гандон он. Жид недобитый. Арнольдика моего застрелил, наглухо. Но я к его смерти отношения не имею. Хоть и с радостью бы ему башку оторвал, – Соболев не мог держать язык за зубами и нес все подряд.

      – Это самое, то есть отношения неприязненные? – Мошкович уточнил формулировку.

      – А пишите так, все равно у меня алиби есть.

      – До алиби доберемся. Кроме этого случая с собакой еще были какие-то инциденты? – продолжал допрос Мошкович.

      – Ну пару раз поссал на его забор потом, но он очканул, не вышел. Хотя явно меня видел.

      – А где Вы были три дня назад? – оперативник игнорировал лексику подозреваемого.

      Тот немного поморщил брови, вспоминая что он делал.

      – Улетал я в командировку. Билеты, гостиница, все есть! – Соболев насмешливо улыбнулся: – Шах и мат, господа полицейские!

      – Ну сам не убил, так нанял кого-то, – как бы ненароком высказался Никита.

      – Э, командир, не натягивай сову на глобус. Я тут не при делах, – чуть сбавил гонор подозреваемый.

      – А что, сударь? Телефончик давайте ваш посмотрим? Пароль снимете? Может там отчет от исполнителя есть? – Никита пошел ва-банк, достав из пакета с вещами задержанного его смартфон.

      – А без санкции не имеете права, – заволновался Соболев.

      Никита с переглянулся с Мошковичем, и начал было вставать:

      – Ну санкция,