Лизкина весна и голубые кеды. Сарада Бёрд

возвращались домой и шли в сад, где долго-долго смотрели в ночное небо, усеянное звёздами. Макар рассказывал Лизке о космосе и планетах, показывал Большую Медведицу и созвездие Волопаса, а Лизке было всё равно, где какая звезда находится, её просто привлекала их недосягаемая красота и возможность загадать желание, если какая-то из этих звёзд решит вдруг упасть.

      – Макар! Желание, желание! – как-то вскрикнула Лизка, завидев мелькнувшую и угаснувшую в небе астери. – Скорее загадывай желание! Звезда падает! – сама она тут же сложила ладони вместе, и лицо у неё приняло невинно-детское выражение с легким нетерпением в ожидании чуда, именно такое, когда дети верят в Зубную Фею и на утро ищут под подушкой шоколад.

      – Она не упала, – насмешливо возразил Макар. – И не звезда вовсе, а метеор, вошедший в атмосферу Земли. – Почему метеор вторгся в атмосферное пространство планеты Макар объяснять не стал, боясь потревожить и без того повернутый на «корейской волне» Лизкин ум. Да и не нужны ей были его пояснения: какие ещё метеоры, когда важно успеть загадать желание?

      Пару раз в начале лета ребята седлали старый бабушкин велосипед: Макар брал управление, Лизка восседала на багажнике, слегка подогнув свои длинные ноги, – и ехали добрых три километра в татарское село по соседству, на дискотеку.

      Сказать, что дискотеки в том селе имели шик и глянец, было бы пафосным заявлением, – ни Макар, ни Лизка, ни разу не бывавшие на настоящих дискотеках, за исключением школьных вечеров, не имели ни малейшего представления о подобных развлечениях взрослой молодёжи, – однако стоить отметить, что у дискотек присутствовал свой, экзотический для городского жителя, вайб.

      Дискотеки проводились в маленьком, лишённом гламура сельском клубе, едва вмещавшим в свои серые стены пятьдесят человек – никакого тебе дресс-кода и фейс-контроля. В тесном фойе, покачиваясь и перетаптываясь в кругу, танцевали деревенские жители – колхозники, да редкая молодежь, что не смогла уехать прочь и осталась на селе. Туда-сюда сновали дети, школьники младше Макара и Лизки, – они в основном, задирая друг друга, бегали по скрипучему полу с затёртым и местами отодранным линолеумом. В углу, прячась за громадным сабвуфером, местный ди-джей в чёрной футболке с неоновой надписью на груди «Tik-Tok» и вышитой бисером тюбетейке на голове включал местные хиты. Над его головой тускло мерцал потрёпанный диско-шар. Вдоль стен на деревянных креслах, выкрашенных в красный цвет, образуя своеобразный чил-аут10, восседало, словно попугаи на жёрдочке, поколение постарше. Страдавшие недостатком внимания и ревматизмом, они-то и развлекали Лизку с Макаром, увидев в них потенциальных собеседников, скармливая им местные байки и страшилки.

      – А вы слышали? – кричал глуховатый на одно ухо дед Мансур. – Собака рыжая вернулась. Завывала прошлой ночью, аж по спине мороз.

      – Да ну, враки всё! – в ответ кричала тонким

10

Зона отдыха в танцевальных клубах.