Офелия и янтарные хроники. Мехтильда Глейзер

меня вся жизнь перевернулась с ног на голову, а ты предлагаешь мне первым делом послушать, как ты играешь на скрипке?

      Грета моргнула.

      – Я просто предложила. Можно и в другой раз. Ну ладно, увидимся!

      Она явно собиралась протиснуться мимо меня. Чёрт возьми, почему у нас всегда всё так сложно?

      – Подожди, – попросила я Грету и на мгновение закрыла глаза, чтобы заодно прогнать внезапно подступившие слёзы. А я-то была уверена, что эта история со временем и Вневременны́ми всё изменит. Наконец-то у нас с сестрой появится что-то общее, разве это не важно? Очень тихо, потому что сама не знала, хочу ли услышать ответ, я спросила:

      – Ты вообще рада меня видеть?

      Грете склонила голову набок.

      – Конечно, – сказала она. – Ты моя сестра. Я просто… удивилась. Никогда не думала, что ты тоже… Понимаешь, обычно дар переходит через несколько поколений. Всё вышло очень неожиданно. Никто даже не предполагал, что ты тоже окажешься Вневременной.

      – И ты из-за этого так беспокоишься?

      Грета на мгновение задумалась.

      – Немного, может быть. Но не слишком.

      Я фыркнула. В том, что сестра мне не обрадовалась, конечно, не было ничего нового. И всё же, услышав, что она открыто в этом признаётся, я встревожилась. Она всегда была сама по себе. «Как не от мира сего», – иногда говорила мама.

      Когда отец рассказывал нам сказки перед сном, Грета всегда требовала роль Рапунцель, принцессы, которая живёт одна в высокой башне.

      Как-то раз папа сказал, что Грета вряд ли захочет отрастить волосы, опасаясь, что однажды кто-то по ним заберётся. Мне-то, конечно, все препятствия были нипочём, потому что в наших сказках я всегда выбирала роль храброй ведьмы, которая на волшебной метле могла подлететь к окну башни Рапунцель.

      Но мне, похоже, так и не удалось туда подняться.

      – Я сюда не просилась, – сказала я. – Я с удовольствием осталась бы в Берлине и с ещё большей радостью поехала бы с Анной в субботу на Балтийское море. Но, к сожалению, я вдруг увидела повсюду пыль. А потом появилась тётя Бланш и… – Я сжала кулаки. – Ну появился у нас обеих этот странный дар, ну и что? Знаешь, мне кажется, в этом есть какой-то смысл. Я думаю, мы наконец-то узнаем, что на самом деле случилось с папой. Потому что есть какая-то связь. Я слышала, как один старик недавно…

      – Нет, – сказала Грета. – Прекрати.

      – Нет?

      – Я так и знала, что ты начнёшь всё сначала, стоит тебе узнать о Вневременны́х. Но это чепуха. Это был несчастный случай. Папа умер. Мы должны с этим смириться.

      – Это не случайность! – крикнула я. – Я сама это видела! – Мой голос звучал громче с каждым словом. Мне пришлось взять себя в руки, чтобы не закричать. И опять эти глупые слёзы. – Здесь об этом кое-что знают, понимаешь? Они что-то скрывают. Я не знаю зачем им это, но мы с тобой можем всё выяснить. Это наш шанс, наконец…

      – Нет! Папа не был Вневременны́м – я проверяла. Когда я оказалась здесь, у меня тоже теплилась надежда, что всё это просто путаница. Возможно, папа не умер, а просто переехал в Янтарный дворец. Но это не