Самый лучший комсомолец. Том 2. Павел Смолин

грубо, я бы даже сказал – топорно, – начал я посыпать голову пеплом. – Но иначе пришлось бы проторчать в ГДР не меньше месяца, масштабируя методы уважаемого Антона Семеновича Макаренко на школу для посольских детей, ломая привитую нерадивыми родителями парадигму поведения, обнуляя авторитет последних и связывая детей «простолюдинов», – изобразил пальцами кавычки. – С детьми переродившихся упырей совместными активностями. Дети не виноваты – виноваты родители, и я прекрасно отдаю себе в этом отчет, Андрей Андреевич, поэтому взял на себя смелость за время пути набросать черновик методического пособия для работающих при посольских школах педагогов. Понимаю, как это выглядит со стороны – ребенок учит воспитывать детей, это же просто уморительно! Уверен, что в немалой части посольств между детьми, так сказать, «элитными» и обычными подобных печальных эксцессов не происходит, но даже десяток запущенных ребят – это страшный удар по нам всем. Мы уже получили оторванное от земли, выращенное за границей презирающих «быдло» поколение людей, и, если ничего не делать, дальше будет только хуже – проводя большую часть жизни за границей, человек от Родины неминуемо отдаляется. Ничего не поделаешь, физиология, но проблема глубже, чем кажется – каждое следующее поколение вырасших за рубежом детей связи с народом будет иметь все меньше и меньше, зато будет обрастать связями – как с коллегами, так и с аборигенами на местах. В итоге мы получим без пяти минут обособленную структуру – сиречь, основанную на профессиональной деятельности диаспору. Чьи интересы они будут обслуживать, если в их глазах за Занавесом – цветущий сад, а у нас здесь колхоз и «проклятый совок»?

      Покерфейс каждый держит по своему, и каменную рожу изображать для этого не обязательно. Конкретно Громыко действует от обратного, придавая лицу утрированно-живую мимику – в ходе моего монолога он двигал бровями, жевал губами и удрученно вздыхал.

      – Петр Алексеевич – человечище не чета мне, ребенку сытого века, и за его плечами – непредставимый для меня жизненный опыт, но он проблемы не видит – напротив, он считает, цитирую: «Эти дети с детства вращаются в дипломатических кругах, знают внутреннюю кухню и умеют вести себя в обществе. Лишая их шанса поступить в МГИМО, ты лишаешь Советский Союз ценного кадрового ресурса!». Вы вполне можете обвинить меня в биполярном мышлении и юношеском максимализме, но разве я ошибаюсь в восприятии слов нашего посла в качестве оправдания построения даже не классового, а кастового общества? Наши предки не для того сносили зарвавшуюся погань, считающую себя лучше других по праву рождения, чтобы мы теперь восстанавливали Имперские рудименты! – и набыченный взгляд.

      Громыко подержал паузу – манипулятор х*ев! – и ответил:

      – Петр Алексеевич с завтрашнего дня отправится на пенсию. Ты прав, Сергей, работу с кадрами он запустил. Перерожденцев нам в ведомстве не нужно, потому что «неважных» направлений у нас нет – даже места, где, как ты любишь говорить, «нет ничего кроме песка и верблюжьей колючки» для нас важны.

      – Потому