Потоп. Огнем и мечом. Книга 2. Генрик Сенкевич

помилуй, да что это такое? Ах, разбойник! Ах, смутьян!

      – Надо и нам людей будить, – сказал Володыёвский. – Так будет скорее. Идем, пан Гаштовт! Кони, я слышу, уж тут.

      Через минуту они вскочили на коней, с ними двое стремянных: Огарек и Сыруц. Все они поскакали по дороге между хатами застянка, стуча в двери с неистовым криком:

      – За сабли! За сабли! Панну увезли из Водоктов, Кмициц объявился!

      Услышав этот крик, люди выбегали из хат поглядеть, что случилось, а поняв, в чем дело, сами начинали вопить: «Кмициц объявился! Панну увез!» – и опрометью кидались в конюшню, чтобы оседлать коня, или в хату, чтобы в темноте нашарить на стене саблю. Все больше голосов кричало: «Кмициц объявился!» – суматоха поднялась в застянке, засветились огни, раздался плач женщин, лай собак. Наконец шляхта высыпала на дорогу – часть верхами, часть пеша. Над головами людей поблескивали сабли, пики, рогатины, даже железные вилы.

      Володыёвский окинул взглядом отряд, тут же разослал человек двадцать в разные концы, а сам с остальными двинулся вперед.

      Всадники ехали впереди, пешие следовали за ними, все направлялись в Волмонтовичи на соединение с Бутрымами. Был десятый час, ночь стояла ясная, хотя луна еще не взошла. Шляхтичи, которых великий гетман недавно отпустил с войны, тотчас построились в шеренги; пешие шли нестройными рядами, бряцая оружием, переговариваясь и громко зевая, а порой посылая проклятия вражьему сыну Кмицицу, который не дал им выспаться всласть. Так дошли они до Волмонтовичей, где навстречу им выехал вооруженный отряд.

      – Стой! Кто едет? – раздались голоса из отряда.

      – Гаштовты!

      – Мы – Бутрымы. Домашевичи уже здесь.

      – Кто у вас начальник? – спросил Володыёвский.

      – Я, пан полковник, Юзва Безногий.

      – Вестей нет?

      – Он ее в Любич увез. По болотам проехал, чтобы миновать Волмонтовичи.

      – В Любич? – с удивлением переспросил Володыёвский. – Что же, он думает там обороняться? Ведь Любич не крепость?

      – Видно, верит в свою силу. Сотни две людей с ним. Наверно, и имущество хочет забрать из Любича: повозки у них с собою и много неоседланных лошадей. Должно быть, не знает, что наши вернулись из войска, – уж очень смело действует.

      – Вот и отлично! – сказал Володыёвский. – Он от нас не уйдет. Сколько у вас ружей?

      – У нас, Бутрымов, десятка три, да у Домашевичей раза в два больше.

      – Хорошо. Возьмите полсотни людей с ружьями и поезжайте стеречь проходы на болотах – да поживей! Остальные пойдут со мною. Про топоры не забудьте!

      – Слушаюсь!

      Поднялось движение; небольшой отряд под командой Юзвы Безногого двинулся трусцой к болотам.

      Тем временем подъехало человек двадцать Бутрымов, которые были посланы к другим шляхтичам.

      – Гостевичей не видать? – спросил Володыёвский.

      – Ах это ты, пан полковник! Слава Богу! – воскликнули вновь прибывшие. – Гостевичи уже идут… в лесу слышно. Ты знаешь, пан полковник, он ведь ее в Любич увез!

      – Знаю.